Вика шла, не глядя по сторонам, — опять задумалась. В голове у нее немного шумело, и она еще некоторое время чувствовала спиной обеспокоенный взгляд мужа, потому не выдержала, обернулась и махнула ему, мол, не волнуйся, со мной все в порядке.
Вот странно-то, любовь вернулась к ее мужу через жалость. Через сострадание… Нет, получается не очень убедительно. Но он же сам сказал, что когда увидел ее лежащей, без чувств…
А может, истинные чувства именно так и проверяются? Экстремальностью?
Еще некоторое время Вика медленно шла в полной прострации, пока ее кто-то сзади слегка не толкнул. В бедро. Она так изумилась, что не сразу повернулась — ребенок, что ли?
Перед ней стоял огромный черный пес и смотрел на нее. Вике показалось, что она вроде слышала чей-то крик: «Девушка, бегите, собака!», но не обратила внимания. Чего ей бежать? Собак она никогда не боялась. И вряд ли по улице за ней мчалась бешеная собака.
Обычно для спокойного обдумывания какой-нибудь проблемы Вика как бы отключалась, но так, что звуки извне до нее все-таки доносились и потом она могла при необходимости их проанализировать.
Неужели этот пес некоторое время за ней бежал, а она и не слышала?
Пес был крупный, Вика даже сказала про себя — высокий. Ей выше пояса — это если иметь в виду туловище, а головой он, наверное, и до плеча ей доставал. Понятно, что люди такого пса боялись. Другие, но не Вика.
Вон, у него даже ошейник есть. Не бродяжка какой-нибудь. Хотя… Некоторое время, видимо, собака провела без хозяйского догляда, потому что шерсть на ней была довольно грязная, а глаза по-человечьи усталые.
— Ты потерялся? — спросила его Вика и погладила по голове. — Как же тебя звать-то? Черныш? Нет, это больше для дворняжки подошло бы, а ты у нас благородных кровей… Блэк!
Пес шевельнул ушами. Вика оглянулась. Поблизости никого не было из тех, кто выглядел бы хозяином такого великолепного пса.
Вика никому не говорила, но маленьких собак она не очень любила и всегда мечтала вот о таком, самом большом. Он был как ожившая мечта юной Вики Хмельковой. Раньше она представляла себе, как вечером будет гулять с ним по набережной и встречные девчонки и мальчишки станут ей завидовать. А ее пес, большой, черный, будет спокойно идти рядом, и им вслед — оглядываться люди.
— Таким большим собакам не разрешается разгуливать по улицам в одиночку, — сказала Вика.
Блэк лизнул ее в руку. Возможно, его звали не так, а как-нибудь вроде Монтгомери фон Брауншвейг, но поправить ее было некому, а оставить пса одного — он явно был растерян и нуждался в поддержке — у нее не поднялась рука.