прозвучало как проклятие, как предостережение, как ультиматум.
По прошествии более четырех тысяч лет после того, как в Месопотамии были зарегистрированы первые брачные союзы, в августе 1965 года, подготовка к аналогичной церемонии проходила на северном побережье островка в Вест-Индии. Согласно традиции Ковентина Линкок должна была сочетаться браком с Кларенсом Генри, и не только ради личной выгоды Генри, но и во имя общественного блага. В данном случае свадьба привела бы к смягчению финансовых обязательств, связывавших отца Кови с Коротышкой.
Кови стояла на низенькой скамейке в городском ателье, чувствуя, как платье в разных местах скалывают булавками, и до конца не веря, что ее свадьба с Коротышкой Генри действительно состоится. Девушку привела сюда мать Коротышки, и она, в надежде потратить как можно больше денег и терпения своей будущей свекрови, выбрала самое уродливое платье из всех, с обилием буфов и оборок.
Наверняка отец Кови что-нибудь придумает. Должен найтись какой-то выход, размышляла она. А пока она отказывалась разговаривать с папой. Она рассматривала себя в зеркале портнихи, прикидывая, сможет ли спрятать нож из кухонного ящика Перл в складках свадебного платья – на крайний случай. Если до этого дойдет, достанет ли ей смелости воспользоваться им? Что она захочет сделать?
И что будет делать потом?
Кови продолжала надеяться, что отец обо всем договорится с Коротышкой и в последнюю минуту свадьба отменится. Все утрясется, они с Банни примут участие в заплыве через бухту, а на следующий год Кови поедет к Гиббсу. Но сначала Коротышке придется отступиться.
И лишь за два дня до назначенной церемонии, когда Перл отправилась в гостиницу, чтобы начать готовить свадебный торт, Кови показалось, что бракосочетания с Коротышкой не избежать. Она пока не подозревала о том, какие тонкие механизмы порой нужно задействовать, чтобы заработать себе на жизнь, и поэтому очень злилась на Перл. Как могла она согласиться приготовить торт на свадьбу, устроенную против воли Кови? Когда Перл с Банни перед самой церемонией пришли повидать невесту, та, не глядя на мамину помощницу, просто подставила ей щеку для поцелуя.
Банни крепко обняла Кови за плечи, покачивая ее из стороны в сторону, потом провела в холл, где ожидал отец. Он приподнял согнутую руку, и Кови оперлась своей рукой в перчатке на его локоть, почувствовав, как ее сознание отделяется от тела и воспаряет ввысь – точно так же, как происходило во время ее долгих заплывов, когда она будто бы сверху видела взмахи своих рук, оценивала скорость морского течения, расстояние до берега.