Московия при Иване Грозном. Свидетельства немца – царского опричника (Штаден) - страница 6

Опричнина была создана как способ разрешения конфликта между взглядами Ивана на его роль в обществе и взглядами знати на свою роль. Иван верил, что он не отвечает ни перед кем, кроме Господа, и князья для него такие же подданные, как самые безропотные крестьяне. Знать, несмотря на признание высшей власти царя, настаивала на своих особых групповых привилегиях и правах, полагая, что она, в определенном смысле, разделяет с Иваном власть в Московии. Когда Иван стал проявлять властность, аристократы обвинили его в произволе. А когда их поддержало высшее духовенство, возражавшее против самодержавного поведения царя, Иван отреагировал резко, что привело некоторых князей и бояр к измене.

Опричнина как признанный институт просуществовала до 1572 года. За семь лет самые независимые и сильные князья были убиты, разорены или запуганы. Уничтожены были последние крупицы сепаратистских настроений в Новгороде, независимость церкви подверглась атаке, хотя и не была урезана значительно. Таким образом, в какой-то степени политика царя оказалась успешной: его власти больше ничто не угрожало. Однако можно возразить, что цена победы оказалась чрезмерно высокой. Как ясно показывает Штаден, определенные силы внутри опричнины ускользнули из-под контроля Ивана и разорили земщину – часть Московии, находящуюся за пределами опричнины. Страна лежала в руинах, чему в значительной степени способствовало сожжение Москвы крымскими татарами в 1571 году и в конечном счете потери в Ливонской войне. Ивану пришлось повернуться против своих ближайших приближенных в опричнине, которые оказались виновны не только в воровстве, но, возможно, даже в измене. Они были казнены, а опричнина упразднена. Через несколько лет после смерти Ивана английский наблюдатель Джайлс Флетчер отметил, что вражда, возникшая в период опричнины, еще тлела и, похоже, вела Русь к гражданской войне. Фактически гражданская война разразилась в начале XVII века.

Генрих фон Штаден был сыном бургомистра маленького города Ахлен в Вестфалии. Он родился примерно в 1545 году плюс-минус два года, но мы не имеем понятия, когда он умер. Из его автобиографии следует, что он с молодых лет был возмутителем спокойствия, а повзрослев, стал беспринципным авантюристом. Из-за плохого поведения в родном Ахлене его в 1560 году посадили на корабль и сплавили к родственникам, проживавшим в немецком городе Рига на востоке Балтии. В то время Рига и вся территория Ливонии была вовлечена в войну с царем Иваном IV.

Штаден кратко описывает свое пятилетнее пребывание в Ливонии, возможно с определенными преувеличениями, и потом рассказывает о своем переходе на службу к русским и о своей карьере в качестве одного из опричников Ивана Грозного. Карьера Штадена, как она описана в его записках, вызывает некоторые вопросы. Он заявляет, что сразу же после поступления на службу к Ивану ему даровали поместья. Но что мог предложить русскому царю человек девятнадцати-двадцати лет? Несмотря на это несоответствие, мы должны признать, что он действительно был принят на службу и получил в дар поместья. Далее он хвастается: «На опричном дворе великого князя нас, немцев, было всего четверо». Он даже намекает, что был принят в опричнину сразу же после того, как обосновался в Москве. Эпштейн, очевидно, соглашается с заявлениями Штадена, поскольку он не только не пытается подвергать их сомнению, но даже отвергает попытку Полосина пояснить, что первоначально Штаден прибыл в Россию в качестве какого-то официального торгового представителя или агента по найму иностранных мастеров. Возможно, Полосин прав, полагая, что в течение некоторого времени Штаден был переводчиком. Согласно его запискам, Штаден знал немецкий, латынь, латышский и русский. Полосин не верит хвастливому утверждению Штадена, что тот стал опричником с момента своего приезда или близко к тому, но он не знает точно, когда Штадена взяли в опричнину. Изучение текста Штадена, судя по всему, указывает, что он был нанят для выполнения небольших задач в земщине, пока не стал опричником, что произошло незадолго до приезда герцога Магнуса (в первой половине 1570 года) и в то время, когда в опричнину вошла Старица (не позднее 1569 года). Иными словами, в конце 1569 года. Хотя Полосин делает кое-какие предположения о том, чем занимался Штаден до того, как стал опричником, все это сомнительно. Он указывает, что владел кабаками и имел влиятельных друзей и до, и после того, как поступил в опричнину. С тех пор как А. Мулюкин показал, что иностранцам разрешалось селиться в Москве, только если они были купцами, священнослужителями или государственными служащими, стало ясно одно: Штаден был принят царем Иваном на какую-то службу. Он с готовностью описывает свои личные занятия, но об официальных обязанностях упоминает лишь косвенно. Возможно, Штадена не удовлетворяла эта сторона его карьеры. Судя по тому, что мы можем узнать из его автобиографии, это наиболее вероятный вариант: «Тогда я все время проводил при главном боярине Иване Петровиче Челяднине и помогал переводить на русский немецкую книгу о растениях». И еще: «Я стоял недалеко от Вильгельма Фюрстенберга и его переводчика Каспара фон Виттенберга, чтобы слушать, правильно ли он переводит». В обоих случаях Штаден занимал малозначимое положение: он просто помогал другим выполнять мелкие задания. Тем не менее основная часть автобиографии посвящена его карьере в опричнине, а эта карьера была очень короткой, продлившейся менее трех лет, а не шесть, как предполагал Полосин. Остается вопрос: как Штаден стал опричником.