«И сколько же, интересно, я здесь протяну? — подумал Хоппи. — Месяц? Но здесь нет воды. Разве что какая-нибудь труба лопнет. А через некоторое время начнет кончаться и воздух, если только не будет понемногу просачиваться сквозь завал». И все же надеяться на это было лучше, чем пытаться выбраться наружу. «Нет, снаружи мне делать нечего, — наконец заключил он. — Лучше здесь пересижу, я ведь не такой идиот, как другие».
Теперь звуки вообще исчезли, не было слышно ни взрывов, ни стука падающих в темноте предметов: запчастей, не удержавшихся на полках и стеллажах. Мертвая тишина. Не было слышно и Боба Рубенстейна. Спички. Он выудил из кармана коробок, зажег спичку и увидел, что полностью завален обрушившимся штабелем картонных коробок с телевизорами. Теперь он был совершенно один, в своем собственном замкнутом пространстве.
«Боже ты мой! — восторженно подумал он. — Как же мне повезло! Ведь это местечко словно специально для меня создано! Никуда отсюда не двинусь. Ведь я вполне могу пробыть здесь много дней, и все равно останусь в живых. Я просто знаю, что мне судьбой предназначено выжить. А Фергюсону, напротив, было предначертано погибнуть сразу. Такова, видно, воля Божья. Бог знает, что делает. Он постоянно наблюдает за нами, это несомненно. Все происходящее — это великая чистка мира. В нем нужно освободить место, новое жизненное пространство для людей, например, для меня».
Хоппи погасил спичку, и вокруг него вновь сомкнулась тьма. Но теперь она его больше не пугала. Сидя в своем кресле, он думал: «Вот он, мой шанс, его специально мне предоставили. Когда я выберусь отсюда, я стану совершенно другим человеком. Такая судьба была уготована мне с самого начала, задолго до того, как я появился на свет. Теперь мне все понятно. Понятно, почему я так отличаюсь от остальных. Я понимаю, в чем причина… Интересно, сколько же времени прошло? — наконец задумался Хоппи. Его охватывало все большее нетерпение. — Около часа, наверное?» Тут он понял, что просто не может больше ждать. То есть ждать, конечно, нужно, но так хотелось бы, чтобы все закончилось поскорее. Он прислушался, пытаясь уловить звуки, говорящие о присутствии людей там, наверху, шум работы спасательных армейских команд, начинающих разбирать завалы в поисках уцелевших, но ничего не услышал. Видимо, работы еще не начались.
«Надеюсь, это ненадолго, — размышлял Хоппи. — Ведь так много предстоит сделать. Меня ждет колоссальная работа. Когда я выберусь отсюда, надо будет сразу начать организовывать людей, поскольку именно в этом они и будут нуждаться больше всего: в организации и руководстве, поскольку первое время все будут просто бесцельно слоняться без дела. Наверное, стоит начать планировать дальнейшие действия прямо сейчас».