Подумав об их возможной мести, он даже испугался. «Может, мне лучше вообще сбежать куда-нибудь, — размышлял Бруно. — Оставлю себе этот псевдоним, мистер Три, или в целях лучшей конспирации возьму какой-нибудь другой. Сейчас они еще побаиваются меня, но это, скорее всего, ненадолго».
Но все равно на ходу он продолжал подавать им свой особый знак. Единственным его желанием продолжало оставаться возрождение прежней жизни. В душе он не испытывал к несчастным ни малейшей враждебности — он был выше этого. Только в их сердцах таилась ненависть.
На берегу Залива доктор Блутгельд наконец сумел выбраться из моря машин и увидел на противоположном берегу белый, разрушенный, будто залитый стеклом Сан-Франциско, лежащий в руинах на противоположной стороне бухты. Там не осталось ни одного целого здания. Над огромным городом стояло облако черного дыма, в котором то и дело мелькали сполохи огня. Зрелище было просто невероятное. Город был похож на полено, превратившееся в печке в головешку. И все равно из него бежали люди. На воде он увидел множество самых разношерстных плавсредств, люди использовали все, что попадало под руку, отчаянно цеплялись за все, что способно было плавать, и отчаянно гребли в направлении Марино.
Доктор Блутгельд оцепенело смотрел на все это, совершенно забыв о своем паломничестве. Сначала нужно исцелить этих людей, а уж потом, если удастся, и сам город. Блутгельд совершенно забыл о себе и полностью сосредоточился на городе, делая руками какие-то новые жесты, о которых до сих пор не имел ни малейшего понятия. Он испробовал все средства и через некоторое время заметил, что дым начинает рассеиваться. В его душе затеплилась надежда. Но людей, отчаянно гребущих через залив, становилось все меньше и меньше, пока наконец на поверхности воды не остался плавать лишь какой-то мусор.
Тогда он сосредоточился на спасении исключительно людей. Он подумал, что самым разумным для них было бы бежать на север, но при этом они будут остро нуждаться прежде всего в воде и пище. Возможно, припасы для них могли бы доставлять армия и Красный Крест. Кроме того, попадающиеся по дороге небольшие городки тоже могли бы хоть как-то делиться с ними своими запасами. И наконец его желания медленно, неохотно, но все же начали исполняться. Он еще долго оставался на прежнем месте, способствуя этому процессу. Положение мало-помалу улучшалось. Люди находили средства для лечения своих ожогов — он позаботился об этом. Кроме того, он подумал и о том, чтобы избавить их от непреодолимого страха. Это было особенно важно. Он сделал так, чтобы они вновь почувствовали хоть какой-то проблеск надежды на благоприятный исход, пусть даже и очень слабый.