Засунув руки в карманы, Люк принялся раскачиваться на пятках. Включился кондиционер, и сверху послышался шум вентилятора.
– Я просто скучаю по тебе, – сказал Люк. – Скучаю по нас. По тому, какими мы были раньше. А ты?
Я кивнула.
– Тогда почему так сложно сказать – пойдем мы в ресторан или нет?
Я встала и прошла мимо мужа в гостиную, решив ответить честно.
– Мне сложно поверить тебе, Люк. Все, что ты делаешь, будто так или иначе связано с желанием завести ребенка. Даже твое приглашение на ужин.
Люк сцепил руки и уставился на них.
– Похоже, я это заслужил.
Кажется, он хотел еще что-то сказать, но я не закончила.
– Слушай, больше всего на свете я хочу, чтобы ты решил позвать меня в тот ресторан просто потому, что вспомнил: твоя жена любит равиоли. – Вечернее небо над городом стало красным. – Мне все кажется, это часть какого-то плана заставить меня, ну не знаю, приложить больше усилий, чтобы забеременеть, лучше отслеживать мой цикл, принимать больше витаминов, десять штук в день, двадцать, а может, ты где-то вычитал, что равиоли положительно влияют на фертильность или что-то типа того.
– Клянусь, я нигде не читал про влияние равиоли на фертильность, – засмеялся Люк.
Я сердито посмотрела на него.
– Смешно тебе! Но я бы не удивилась, окажись оно так на самом деле! Просто невероятно, сколько всего ты знаешь о том, какая еда полезна, а какая вредна для ребенка, а у нас и ребенка-то пока нет. Я не беременна, Люк.
Смех мужа затих.
– Ладно, ладно, понял. Понимаю твои чувства, учитывая, как я себя вел.
– Правда?
Пойми, пожалуйста, пойми, Люк!
Он потянулся ко мне, но остановился, и рука замерла на полпути между нами.
– Поверишь, если я скажу, что пригласил в ресторан свою жену, Роуз Наполитано, по одной причине: она любит равиоли так же сильно, как я, ее муж, люблю суши? И не вынашиваю тайные замыслы, стараясь ускорить беременность.
Я скорчила недоверчивую мину и пожала плечами.
– Наверное.
– Ты можешь хотя бы попытаться мне поверить?
В изменчивом вечернем свете я внимательно посмотрела на мужа.
Могу ли я?
Люк моргнул, снова моргнул. Кажется, он нервничал. В глубине моей души вспыхнул огонек – слабое воспоминание о счастливых временах, когда я верила, что Люк – единственный мужчина, которого я любила и всегда буду любить. Каково это – снова испытать прежние чувства сейчас, после всего, через что мы прошли?
Рука Люка на нашем диване выглядела так одиноко.
– Могу, – ответила я и накрыла его ладонь своей. – Я попытаюсь.
– Тогда спрошу еще раз: Роуз Наполитано, согласна ли ты пойти со мной на свидание просто потому, что я очень сильно люблю тебя и хочу видеть счастливой? – Люк взял мою ладонь, поднес к губам и поцеловал.