— Отведи в камеру этого умника. Там уже его ждут двое. Один был когда-то боксёром. Другой волейболистом, у него правая рука тяжёлая. Они оба стали наркоманами. Скажи им, пусть хорошо с ним поработают. За это мы их посадим только за приём наркотиков, а хранение и сбыт мы им забудем.
Да, действительно в Советском Союзе употребление наркотиков, как и гомосексуализм, было преступлением, и за это сажали в тюрьму.
Меня будят ночью.
— Вставай, тебя переводят в другое место.
Что это? Так обычно говорят смертникам перед расстрелом. Ведут подвалами. Стоп, тупик.
— Осуждённый… — и здесь зачитывают мою фамилию и имя. — Ваше помилование отклонено. Вы приговорены к смерти за убийство девяти людей.
Один из моих конвоиров вытянул пистолет, прицелился и выстрелил мне в затылок. Внезапно в голове резкая боль. Стало темно. Вечная темнота и вечный покой. Свою жизнь я отмучил. Точка в жизни без запятой. Обидно только то, что убили меня безвинно. Вот это самое обидное.
И снова в квартире Арсена
Просыпаюсь, ощупываю своё тело. Вроде бы тело моё теплое. Чувствую свои руки, ноги. На затылке нет отверстия от пули и крови. Значит, снова кошмары снятся. Вытер полотенцем холодный пот со лба.
Красавица Наташа спит возле меня, значит, жизнь удалась. Это бодрит и добавляет в жизнь драйва. И пусть так будет вечно, хотя бы до моей смерти. Нет, до какой смерти? Меня не расстреляли в реальной жизни — значит, буду жить.
Что я имею интересного по делу смерти Марты? Мало, очень мало. Лишь то, что трое парней на день влюблённых ей подарили подарки. Негусто. С чего начинать, как действовать дальше? Не знаю. Не знаю.
Что я могу сделать? Можно пойти опросить соседей Арсена: видели ли они что-то и кого-то в тот злополучный день, когда Марту нашли повешенной. Но что это даст? Во-первых, их уже опросила полиция. Во-вторых, даже если они скажут, что кто-то заходил к Марте в тот последний в её жизни день, то этот человек скажет, что заходил на двадцать минут, попил чай и пошёл домой. Возможно, что ещё специально скажет, что Марта была тогда неадекватна. В-третьих: как я представлюсь этому человеку? Я ведь не веду официально этого расследования от правоохранительных органов. Этот человек не обязан будет вообще мне что-то рассказывать. Да, дело ясное, что дело тёмное. Что же делать? Не знаю.
Что-то мне в этом деле интуитивно не нравится.
А что если поехать ещё раз на квартиру Арсена? Возможно, я что-то не заметил, пропустил? Время у меня есть, ключи от квартиры тоже. Могу поехать туда. Да, еду.
Наташа спит в кровати. Тихонько одеваюсь, чтобы её не будить. Пусть моё солнце спит.