— «Сбрасывание в грязь» это не образное выражение?
— Так у нас казнят сильно провинившихся.
— Я не очень всё это понимаю.
— Тебе и не надо. Ты же не собираешься жить в теле моего сына до старости?
Я не ответил.
Мадхури прошлась по комнате. Одета она была в белый и длинный хитон без рукавов. При ходьбе часть левого бедра обнажалась, а когда женщина проходило мимо круглого окна, контуры её тела приятно темнели сквозь ткань.
Я не мог не обращать внимания на её красоту. Я хотел бы не видеть этой красоты, но откровенные наряды матери тела, в котором я оказался, сильно мешали этому намерению.
Ещё я не мог не обратить внимания на то, что Мадхури Саран совершенно не страдала от холода. Интересно, это из-за магии или у неё настолько железное здоровье?
Женщина молчала, я оглядел комнату в утреннем свете.
По убранству не сказать, что это жилище подростка. Если в нашем мире это можно определить по разбросанным по полу носкам, учебникам и мусору, то в комнате Самирана кристально чисто. И много плетёных корзин, наставленных друг на друга, как коробки на складе.
Я не увидел своей туники и сандалий, хотя перед сном, как настоящий тинейджер, бросил их рядом с футоном. Кажется, пугливая служанка уволокла их. Расхаживать в трусах при маме Самирана я не хотел. Они и так едва держались на плохо завязанных хлястиках.
Мадхури Саран подошла к одной из коробок, открыла крышку и достала аккуратно сложенную тунику.
— Сандалии в другой корзине, — сказала она, передавая мне одежду.
Отвернувшись к окну, позволила мне одеться.
— Отец вышел из дома раньше обычного. Он хочет обговорить с советником рода Карехи уменьшение срока твоего наказания.
— А вчера он это не сделал?
— Нет. Но вчера ты проявил себя как примерный сын. Он решил тебе помочь.
Я как попало завязал кожаный шнурок сандалии. Наверняка, он должен как-то хитро обвивать ногу, но я не понимал, как сделать это правильно.
— Итак, что вы хотели мне сказать?
Мадхури подошла ко мне и поправила складки моей туники, как обычная мать:
— Само собой, ты понимаешь, что должен принять имя моей семьи? Ты должен принадлежать роду Саран, когда Самиран вернётся в своё тело.
Я мотнул головой:
— А разве это не добровольное решение?
— Для тебя — нет! — голос Мадхури прозвенел, как удар саблей. — Ты будешь делать, что я скажу!
— Неа. Я сам решу, что выгоднее для меня. В любом теле.
— Ты должен принять имя моего рода, — повторила Мадхури.
— Похар Те-Танга — нормальный мужик. И с хорошими семейными связями, раз может скостить мне срок наказания. Самиран Те-Танга — тоже неплохо звучит. Хотя и цыганщиной отдаёт…