В левой части комнаты, на круглом подиуме, светились фигуры танцовщиц. Они неторопливо двигались, лаская себя. В одной я сразу узнал шатенку Раану. Я даже немного смутился, будто она могла узнать меня.
Из арки в соседнюю комнату вышел немолодой мужчина, одетый в тяжёлый на вид и толстый халат из золотой ткани. От кожи лица и рук мужчины исходило заметное золотистое свечение, отбрасывающее отблески на стены и шкатулки. Вот это я понимаю — игра света!
Мужчина поклонился, его тщательно уложенные и приглаженные кудри не шевельнулись от этого движения. Чарующим голосом он сказал:
— Молодой хозяин должен знать, что наша лавка не продаёт товары тем, кто не достиг нужного возраста. Прошу вас, покиньте мою лавку, пока кто-то не донёс стражникам, о…
Тут лицо торговца поменялось, даже засветилось иначе, с красными отблесками:
— Это ты, сопливая грязь? — прошипел он. — Как ты посмел сюда снова заявиться? Вон отсюда!
— Прошу вас, — взмолился я. — У меня только один вопрос…
— Передай своим подельникам, что я больше не участвую в ваших грязных сделках!
Это в каких сделках участвовал Самиран, если даже торговец проном считал их «грязными»?
Грязное колдовство, не иначе!
Мне показалось, что я близок к тому, чтобы получить хоть какую-то зацепку. Хотя я сильно испугался злобного свечения торговца.
Сжав светящийся кулак, торговец занёс его надо мной.
— Господин! — с умоляюще сложил руки и согнулся. — Уверяю вас, что я не виновен ни в каких сделках.
— Прочь отсюда, я сказал! — но удара не последовало.
Из комнаты вышел человек, одетый то ли в шорты, то ли в такую обтягивающую и короткую тунику, что она походила на костюм борца. От его большого, покрытого волосами тела несло потом. Как он вообще умудрился вспотеть на таком холоде?
— Хозяин, прикажешь выгнать сосунка? — спросил волосатый и снял с пояса витую палку.
С усмешкой посмотрел на меня, постукивая палкой по раскрытой ладони, как вышибала — бейсбольной битой.
Чёрт возьми! Надежда узнать хоть что-то таяла. Надо срочно что-то придумать! Если смирение не помогло, то использую наглость.
Выпрямившись, я посмотрел прямо в светившиеся белым глаза торговца. Громко и уверенно отчеканил:
— Если палка этой гориллы прикоснётся ко мне, вы будете говорить не со мной, а с моим подельником!
— Кто горилла? Я — горилла? — заорал мужик с палкой. — Что вообще такое «горилла», ссанная ты грязь?
Торговец буквально затух: лицо перестало источать свет, даже глаза потускнели.
— Оставь его, — сказал торговец своему вышибале.
— Нет, пусть сначала скажет, что такое го-ри-ла?