Я вдохнула пару раз поглубже, чтобы успокоиться.
— А ты не подумал, что хорошо бы сначала спросить моего мнения по этому поводу?
Его серый взгляд прищурился. На развалинах несчастной беседки уже почти нечем было дышать от жара.
— Я прекрасно знал, что бы ты сказала по этому поводу. Ещё до того, как услышал те строки из твоего дневника, которые резали меня по живому.
— Может, ты ещё и даром телепатии владеешь, и тоже забыл мне сообщить? — недовольно проворчала я, уже понимая, что сердиться дальше не смогу. Что с каждым его словом, с каждым плавящим до костей взглядом до меня постепенно начинает доходить правда. И эта правда возвращает меня к жизни, как засыхавший цветок, что наполняется живительной влагой.
В уголках его губ появилась коварная улыбка, от которой у меня подогнулись колени.
— Ну зачем же? Мне было всё ясно и без телепатии. То, как ты смотрела — я успевал прочесть достаточно прежде, чем ты стыдливо отводила глаза и пряталась под своими бесконечными ресницами. Как очаровательно краснела… словно бутон розы, который только ждёт моего прикосновения, чтобы распуститься. Знаешь, о чём у меня были все мысли, когда я на тебя смотрел?
Я задыхалась от его вкрадчивого тона, а вокруг беседки медленно-медленно расползался чёрный круг пепла. Потому что всё новые и новые деревья рассыпались в горячую чёрную пыль. Кажется, я сама уже готова была испепелиться в его руках, когда сильные пальцы потянули волосы назад, заставляя открыться навстречу, не позволяя больше прятаться и отворачиваться от той правды, что так неприкрыто и обнажённо дрожала меж нами невидимыми струнами.
— Я думал о том, что будет, если наплевать на всё и утащить прямо с бала куда-нибудь эту упрямую драчливую девчонку со сбитыми в кровь кулаками. Что она сделает — ударит, или будет ещё сильнее краснеть, если поцеловать её по-настоящему?
— Надо было проверить, — выдохнула я через полуоткрытые губы. Серый взгляд прошёлся по ним жадной лаской. Но ответ Дорна был неожиданно серьёзным:
— Из нас двоих именно я должен был оставаться взрослым и трезвомыслящим, потому что только я в полной мере осознавал последствия. Уже говорил тебе однажды, — тех, кто покоряется судьбе, она размазывает о камни в своём бурном течении. Я не хотел, чтобы из-за меня с тобой случилась беда. Но раз за разом судьба будто в насмешку сталкивала нас снова. А после того случая с кретином Гудсмиттом я понял, что всё равно не смогу защитить тебя от всего, если буду держаться подальше. И пожалуй, неизвестное зло, которое могло тебе угрожать, страшило меня даже больше, чем то, которое я хоть как-то мог контролировать.