— Что?
— Воспоминание такое яркое, что даже тьма в её голове не смогла полностью закрасить его чернотой».
Я хочу уплыть от навязчивого внимания чужака. Мне нужно спрятаться.
Где-то здесь есть то, что мне поможет.
Мой маяк, мой компас, мой оберег.
Единственное сокровище, которое было только моим.
…мне хочется смотреть на вас, как на произведение искусства, не отрывая глаз…
…хочется трогать, чтобы увериться, что вы настоящая…
…тайна спит в ваших глазах. Я пытаюсь понять, но не выходит…
…вы будто говорите со мной, глазами. Постоянно. Такой тихий шёпот — кажется, подойдёшь ближе, и наконец-то удастся расслышать, о чём…
Тихий голос приходит ко мне. Он как солёная морская вода на свежие раны. Как солёная морская вода — умирающей от жажды. Я пью его, пью, но не становится лучше. Наоборот. Есть риск погибнуть, ведь это не настоящая вода. Не настоящий голос, лишь… воспоминание.
«— Умница, девочка… так, ещё немного… давай-давай…
— Гордон! Это я вообще-то рожать собираюсь. Не она.
— Ай, отстань! Она почти вспомнила. Там кто-то есть в её воспоминаниях, кто-то очень важный для неё. Вот этого бы „важного“ найти да расспросить, многое встало бы на свои места. Так что не отвлекай».
А потом я вспомнила.
Глаза того мужчины.
В них вспыхивал магический огонь, когда он на меня смотрел. А в следующий же миг сменялся кристаллами льда — такого острого, что об него можно было порезаться. Этот взгляд проник мне прямо в душу.
«Ма-ам… это же…
— Тш! Я уже давно всё поняла. На ней его цепочка.
— Так. Я что-то не пойму. Вы меня что, зря в такую даль вытащили?
— Прости. Мне нужны были подтверждения. Я их получила. Спасибо тебе, от души! Можешь теперь с чистой совестью возвращаться к Солейн. Не то она тебя заревнует.
— Пф… к тебе что ли? Ты даже в лучшие годы была не в моём вкусе. А уж в таком положении и подавно.
— Вы-то когда соберётесь?
— Я давно уламываю. Она сопротивляется. Пригрозил, еще лет десять жду — и применю телепатическое внушение.
— Ахах… а она что?
— Пригрозила сделать мне внушение своим жреческим жезлом, если только подумаю в эту сторону.
— Как я рада, что у вас идиллия.
— Пойду я и правда… Всё это не смешно, Эмма. Грядут сумрачные времена. Поскорей бы твоим мужчинам вернуться. Сол тревожится, что ты здесь одна.
— Она не одна!!
— Конечно нет, мой дорогой. Мой младший мужчина в случае чего защитит меня от опасностей, правда? Да и эту девочку, чую, не случайно именно сейчас привело в мой дом.
— Хорошо бы так. Я бы на всякий случай не доверял ей. Должен тебя предупредить — меня не покидает ощущение, что эта крошка испытывает сильнейшие муки совести за что-то. И это „что-то“ посерьёзней пересоленного супа или несданного экзамена».