Уже не раз она слышала слухи, от других девочек, постарше, что барон любит развлекаться с новенькими. Однако надеялась, что её минует чаша сия. Она жутко боялась быть лишённой чести, ибо воспитывалась родителями в строгости! Позор-то какой! Да и сама она безумно любила своего суженого, уже обещавшего взять её замуж, когда ей исполнится шестнадцать. И тут вдруг такое…! Её практически силой забрали у родичей, отправив работать на дворне баронской усадьбы. Приглянулась ненавистному управляющему.
— Ну что же ты, не стесняйся. Мы просто проведём время вместе к обоюдному удовольствию, — улыбнулся мужчина, уже покрывшийся сединой и морщинами, но всё ещё бывший весьма поджарым, — Хочешь, я подарю тебе новое платье? М?
Та лишь робко помотала головой.
— Нет? Может тогда медное колечко с жемчужиной?
Но та вновь ответила отказом, храня молчание.
— Хм… А, понял! Ты ведь любишь свою семью. Может тогда мне подарить им пару овец?
На это предложение девочка чуть задумалась, но тоже помотала головой. Никогда её отец не поймёт подобного обмена. Словно девка продажная будет выглядеть! И вся деревня будет об этом знать! Особенно её Миклаш… бедный Миклаш…
— Эх, опять по-хорошему не выходит, — посетовал барон. Поднялся с дивана, прошёлся туда-обратно на пару шагов, после чего с размаху отвесил девчонке звонкую пощёчину. Ту словно пушинку сдуло с дивана — сидела-то она на самом краешке. — Да как ты смеешь, безродная тварь, мне перечить?! Солед, заводи!
После его крика дверь отворилась, и внутрь втолкали юношу лет двенадцати, со следами побоев на лице и с завязанным ртом. Увидев сестру, тот сразу попытался дёрнуться и замычать, но ничего не вышло. Сзади его за плечо держал весьма здоровый воин свирепой наружности. Девочка сквозь боль и слёзы, слизывая кровь с разбитой губы, без проблем узнала в избитом юноше своего младшего брата.
— Или ты подчинишься, или ему прямо сейчас голову отрежут как барану!
— Нет… прошу вас… Господин, не надо! — до неё наконец дошёл весь ужас происходящего. И, заливаясь слезами, холопка начала раздеваться прямо перед всеми, стягивая со своего худенького тела грубое рубище, перетянутое пояском.
— Увести! — скомандовал барон, довольно ухмыляясь. Ничего не меняется в этом мире. Как и животные, эти твари понимают только силу!
— Элька, не делай этого! Не слушай его! Элька-а! — донёсся крик её младшего брата откуда-то из горницы. Но вскоре он полностью пропал, утонув в глубине коридоров.
Тем более, что его уже никто не слушал. Барон получил, что хотел — покорность. И он собирался насладиться ею вдоволь!