— Богиня! — дергало меня зеркало, а меня нежно и коварно отвлекали от дел, сгребая когтистой лапой нежную белую тунику на груди. Драгоценные камни осыпались дождем под ноги, а мои ноги отрывались от пола.
— Почему у меня ни одна туника не живет дольше дня? — сдавалась я, понимая, что эту тунику постигнет та же печальная участь. Когти рвали ткань, а алмазная вышивка барабанила по плитам храма.
— Может, потому что я не хочу, чтобы ты два раза появлялась в одном и том же? Что подумают люди? — соблазнительно шептали мне, пока зеркало тревожно орало, требуя моего срочного внимания.
— А если там храм горит? Мало ли? — шептала я, откидывая голову, а рваные остатки туники стекли по моей груди на пол.
— Если сожгли твой храм, я сожгу их. Они это прекрасно знают, — послышался прерывистый голос, а черный крылья поднимали нас все выше и выше…
— Богиня! — надрывалось зеркало, не отличающее умом и сообразительностью.
— А если… — закусила губу я, плавясь от наслаждения в его руках. — А если на нас напали … какие-нибудь … враги?
— Пусть радуются… Я дарю им еще пятнадцать минут жизни, — слышался шепот, а мою спину царапали сладкие коготки.
— Богиня! — в отчаянии выкрикнуло зеркало, пока меня осторожно ставили на пол, укрывая крыльями. На мне появилась новая туника, расшитая золотом и драгоценностями. Красивая, конечно, но привыкать к ней не стоит…
— Ну наконец-то! — взмолилось зеркало, а за моей спиной послышался шорох крыльев.
— Паша, я тебя прошу! Убери золото из коридора! Я уже вчера наступила на диадему! — попросила я, понимая, что бесполезно.
— Это была ловушка, — послышался голос из тьмы, которая наползала постепенно на зал, обволакивая колонны. — Только не говори, что тебе не понравилось…
Я вспомнила, как корона упиралась мне в попу и спину, решив не разочаровывать любителя экспериментов.
— Богиня, тут к вам в храм пришли! — радостно сообщило зеркало, идя рябью. Я видела белоснежные колонны вдоль которых двигается целая делегация волосатиков. На всякий случай я протерла глаза, понимая, что не верю своим глазам!
Волосатики двигались кучками и что-то тащили по полу, глазея по сторонам.
— Мы, жители глубокого севера, — произнес главный волосатик женским голосом. — Пришли почтить великую богиню света! И принесли ей в дар слабосоленого тюленя!
Я поперхнулась, опасливо осмотревшись по сторонам. Волосатики разворачивали свою ношу, вытаскивая целую тушу тюленя.
— Примите наш скромный дар, который мы тащили с самого глубокого севера, — учтиво произнес волосатик, пока жрицы смотрели на них с явным интересом, перешептываясь и переглядываясь. — Мы еще принесли лосося! Простите, что дары наши очень скромны. У нас, на глубоком севере, либо лосось, либо лосось!