Я посмотрела на себя в зеркало, глядя на то, как струиться белое платье, как ниспадает на пол красивыми волнами, а сквозь разрезы видны аккуратные ножки и коленочки. Пора привыкнуть к тому, что я действительно богиня, а самое страшное позади!
Преспокойненько я направилась в ванную, входя в теплую воду с драгоценными маслами. Богиня имеет право на отдых! Брезгливо посмотрев на наручник, я отбросила его в сторону, отмокая и строя божественные планы.
И тут я почувствовала, как невидимая сила вытаскивает меня из воды, а я попыталась ухватиться за простыню, но ноги скользили по полу. Зеркало орало, что оно здесь не при чем, а мне тут усердно молятся! Кончиками пальцев мне удалось дотянуться до простыни, а меня уже волокло по полу к зеркалу.
— Дорогая богиня, милостивая мать! Богиня света, добра и справедливости! — слышался мужской голос. — Да не угаснет свет твой ни в мире, ни в душах людей…
— Эй! — возмутилась я, хватаясь за стул. Обхватив его руками и ногами, мне удалось выдохнуть.
— Молю, — продолжал мужчина, смиренно опустив голову. Он стоял обнаженный, а рядом стояла обнаженная девушка, склонив голову. — Снизойди к нам!
— А сами вы никак? — удивленно спросила я, глядя на влюбленных. Я едва не разжала руки, чувствуя, как меня тянет в зеркало. Первое правило богини света. Слушая верующих, руки разжимать вовсе необязательно!
— Никак, — горестно воскликнул мужчина, а девушка рядом кротко кивнула, не поднимая глаз. — Вы сами сегодня сказали, что только с вами!
— Молодой человек, — фыркнула я. — Две девушки для вас — слишком жирно! У вас половая подъемность максимум одна!
— Вы можете не участвовать, — горячо заверили меня, продолжая усиленно молиться. — Просто постойте рядом! Чтобы не было тайны!
— Свечку подержать? — мои брови полезли наверх, пока я вспоминала свое недавнее выступление против прежних правил. Одна моя рука отцепилась, а мне удалось оседлать стул и зацепиться за него ногами. Гул других молитв нарастал. В моей руке вспыхнул маленький огонек, а я удивленно рассматривала его, боясь вздохнуть.
— Матерь всего сущего, свет наших душ, — бубнили голоса, а тысячи пар просили меня присоединиться, пока я твердо решила не отпускать спинку и держать ее двумя руками. Мой храм наполнял зловещий смех, от которого я искренне пожелала, чтобы на момент возможной, но не гарантированной амнистии, у кого-то заклинило замок!
— Приди к нам! — взывали голоса, а дьявольский смех сотрясал стены. Я чувствовала, как стул начинает ползти по полу в сторону зеркала…
— Побудь рядом с нами! — твердили голоса. Моя простыня улетела в зеркало, всосавшись в него, а я отчаянно упиралась ногами, не желая принимать участие ни активное, ни пассивное в столь важном ритуале!