— Страшно, — усмехнулся он, когда я покачнулась на краю. Но рука снова сжала меня стальной хваткой. — Богини тоже умирают…
Я знаю одно — единственное место, в котором есть отличное справочное бюро для назойливых почемучек, зал ожидания для тех, кто успели меня достать, свободные койки для приставучих мужиков и номера люкс для всяких негодяев и мерзавцев. И что-то мне подсказывает, что еще немного, и я шепну ему на ушко заветный адресочек.
— Но в тебе что-то есть, — заметил темный бог, прикрывая глаза и улыбаясь. — Иначе бы я уже отпустил бы твою руку… Хотя нет, я ошибся. В тебе нет ничего такого, что могло бы мне понравиться…
Внезапно он отпустил мою руку. Я дрогнула, теряя равновесие. В какой-то момент мне удалось судорожно схватиться за его одежду, а похолодевшая спина почувствовала ледяное дыхание пропасти.
Руки дрожали, пытаясь впиться в его одежду и панически прижаться к нему покрепче. Темный бог сделал шаг вперед, а я поняла, что стою лишь на носочках.
— Прощай, богиня, — послышался спокойный голос, а меня поцеловали в похолодевший после этих слов лоб и толкнули вниз.
Перед глазами промелькнули его лицо с улыбкой, черные крылья, золотой купол клетки.
Мои руки судорожно пытались удержаться за воздух, глаза застилала золотая ткань длинного шлейфа. Я падала вниз, страх сжал горло спазмом, глаза закрылись, пока в голове вертелось: «Это — сон… Просто сон…».
Сердце осталось где-то вверху, замерев от ужаса. Даже жизнь не успела пролететь перед глазами!
И тут я почувствовала, как в последний момент, когда я сжалась перед неизбежным падением, меня схватили на руки.
— И почему же сердечко так бьется? — послышался его насмешливый голос. Сердце заходилось в истерике, а тело оцепенело. — Неужели оно испугалось высоты? Падать, светлячок очень больно… Особенно, когда до этого стоял на вершине мира…
Я цеплялась за него, как в последний раз, боясь открыть глаза. Резкие взмахи крыльев рывком поднимали меня вверх. Мне удалось открыть один, самый храбрый глаз, чтобы убедиться в том, что я действительно еще жива.
— Я хотел загадать желание. Но для этого нужно было просто уронить звездочку, — слышала я голос, все еще не веря, что все обошлось. — Так что ты там говорила на счет соблазнения?
Мое платье слетело вниз и упало поверх кровати. На губах моих горел дьявольским огнем предательский поцелуй.
— Я ненавижу тебя так страстно, что твое предложение принято, — шептали ненавистные мне губы, обжигая шею поцелуями. Огромные крылья держали нас в воздухе, а сердце умоляло отпустить меня на землю.