— Почему я тебе не верю? — послышался голос, когда я зевнула, проводя кисточкой хвоста по груди мужа.
— Не знаю, — пожала я плечами. — Наверное, потому что ты никогда не спал с ним в одной постели!
— И как часто я имел дело с тобой, а не с ним? — послышался еще один каверзный вопрос.
— Почти всегда. Только в самом начале и в самом конце был настоящий мальчик, — ответила я, сладко улыбаясь и укладываясь спать.
Сын уже спал. Я проверяла.
Мы уже почти уснули, как вдруг скрипнула дверь. Я сонно подняла голову. На кровать карабкалась огромная туша, топчась по нам.
— Кхе! — выдала я, пытаясь предупредить об опасности мужа. Но не успела. Тыкдык уселся на задницу и выставил ногу, словно каратист, чтобы почистить себе уши.
— Ай! — послышался тихое.
— Показывай, — усмехнулась я, глядя на руку мужа, прикрывающую глаз. На пару минут у него проявился синяк, как вдруг сам стал рассасываться.
— Еще вопросы есть? — спросила я, слыша «лизь, лизь». — Это называется «вечерний лизь»! Сейчас он будет показывать тебе свою попу, чтобы ты убедился, что попа чистая. И только потом он уляжется…
— Мам, пап, — послышался топот. — Вы Тыкдыка не видели?
— Мы его чувствовали, — простонала я, видя, как тень хватает Тыкдыка и передает другой тени. Та берет его и гладит. А потом сын закрыл дверь за ним, за чудовищем и тенью.
Утром нас разбудил голосок.
— Мам, пап, — скрипнула дверь. — У меня две новости… Перевез сюда всех наших котиков! А вторая… Не знаю, как вам сказать? Тыкдык — девочка!
— С чего ты взял? — спросила я, вставая с королевской кровати. Мы спешили в соседнюю комнату. На коврике лежал Тыкдык, а ему в живот уткнулись такие же маленькие Тыкдыки. Они пищали и отталкивались рыбьими хвостами. На Тыкдыке пушистой горкой спали котики.
— Так что вы там однажды говорили по поводу компенсации нервов? — спросила я, глядя на мужа. Тот не поменялся в лице. Зато его тень упала, словно подстреленная. — Ну-ну! С этого места поподробней!
Конец