— Я так понимаю, что единственный способ борьбы с нечистью — это жалобы в небесную канцелярию? — подал голос демон.
— Как спорт? — набралась смелости Варвара. Он зевнула. — Просто не помню.
— Не переживай, зато я не забуду! — обиделся демон.
— Ладно, — встала Варвара и поплелась в прихожую. — Схожу за хлебом. А то хлеба дома нет.
— Зато зрелищ хоть отбавляй! — демон посмотрел на нее тяжелым взглядом. Этот взгляд должен был лечь тяжким грузом на ее совесть.
Шурша теплым пальто, перекладывая деньги и телефон из кармана в карман, Варвара готовилась к марш — броску. Стоило ей выйти на улицу, как ее тут же пронзил холодный ветер, выдувая остатки тепла.
Зубы стучали кастаньетами, требуя жаркого фламенко и горячих мужчин с розой в зубах. «Ууууу! Тепленький!» — простонала бы Варвара, засунув под небрежную рубашку мачо обледеневшие руки.
Варвару сдувало, а она обещала убить синоптиков. Они обещали потепление еще два дня назад. Сулили курорт.
— Горнолыжный, — стонала Варвара, уворачиваясь от ветра.
Теперь она была вооружена и очень опасна!
Этой булкой хлеба можно было забить гвоздь и древнего вампира. Нанести тяжкие телесные повреждения оборотню. Не совместимые с личной жизнью. Этой булкой можно было кинуть в след маньяку. А потом смотреть, как его увозят на скорой с проломленным черепом.
Такой булкой хлеба можно было построить дом, посадить мужа и вырастить сына.
— Ой, девонька, — послышался слабенький старческий голос. — Руку дай… А то…
На дороге сидела бабушка. Крупная такая. Основательная. Из тех, кто лучше знает, кто правильно молиться в церкви. Из тех, которые дадут фору любому выживальщику. Их тех, кто держит очередь. Иногда в страхе. Иногда в ужасе. А иногда в поликлинику.
Но Варвара была девушкой вежливой. И тут же бросилась помогать.
— Ох-охохоюшки! — причитала бабушка, поднимаясь.
— Все в порядке? — вежливо спросила Варвара.
— Да, внученька, — задыхалась бабка, неловко отряхиваясь. — Вот, возьми! Носи на здоровье!
Варвара опомнилась, когда бабки и в помине не было. А в ее руке лежал медальон на шнурке. Уродливый такой, потертый и странный. Она сунула его в карман. Старики часто дарят всякую ерунду. Одна пожилая санитарка дарила банку кабачков и старенькую книжку просветительских лекций о вреде капитализма или журнал «Крепкое хозяйство». Восемьдесят затертого года выпуска.
— Я забыла купить соль, — опомнилась Варвара. — Как хорошо, что вспомнила!
Она развернулась и взяла курс на гипермаркет. Соль была нужна для супа и нечисти. Которая ее почему-то на дух не переваривала. Видимо, у нечисти где-то есть диетолог, который не рекомендует соленое. А так же острое. В виде ножей, кольев и кинжалов.