— Как томительно ожидание для старческих почек, — вздохнула я, как вдруг на площадь въехал невзрачный, испачканный грязью экипаж. Он едва не перевернулся, подпрыгнув на каком-то камне. Из экипажа тонкой струйкой моего терпения вытекали старые знакомые.
— Успели? — вцепилась в меня мать, глядя на городские часы. — Простите, просто мы долго собирались… Сами понимаете! То туфли не подошли, то украшения…
— Нет, что вы, — усмехнулась я, стряхивая ее руки с себя. — Я вовсе не обиделась. Обиделся мой кошелек. А утешить его может денежка. Тысячи золотых вполне достаточно.
— Фух, — лаконично выдохнул глаза семейства, выражая свой восторг от случайного совпадения и одновременно ужас от незапланированных трат. Следом за ними из кареты походкой королевы вышло еще одно однорогое копытное, шелестя своим пышным радужным платьем.
— Две тысячи, — произнесла я, глядя на сверкающие драгоценности и туфли-копыта и не видя шали. Да я бы никогда не нацепила это платье! Ладно, в прошлом году были феи, в позапрошлом — эльфы. Я терпеливо жду, когда мода снизойдет до гномов.
— А почему так дорого? — опешил глаза семейства, пока я смотрела на Изабо. Ни шали, ни брошки. Ничего вышеперечисленного.
— Вы знаете, — спокойно улыбнулась я, глядя на то, как наш единорожек сливается со стадом других, пощипывающих листочки с конкурсами и платочки. — Все штрафы идут на поддержку бедных, несчастных, находящихся на грани вымирания маленьких существ. Их так мало осталось! А жестокие и бессердечные люди не задумываются о том, что безжалостно истребляют их каждый день!
— Фей? — удивилась мать, поглаживая руку дочери.
— Моих нервных клеточек, — ответила я, глядя на Изабо. — Где шаль, о которой я говорила?
— Понимаете, — тут же вмешалась мать, улыбаясь мне заискивающей улыбкой. — Мы подумали и решили, что не стоит нервировать бедного ребенка накануне отбора! Ей ужасно не нравилась эта шаль. Она проплакала почти всю ночь… Поймите, у нас тоже сердце не камень, хотя мы убеждали ее, что так будет лучше, что Саломея Кляр плохого не посоветует! Но видя ее слезы… У вас просто самой нет детей, поэтому вам не понять!
— Мои детки — мои нервные клетки, а каждая морщинка — разочарование в мужчинке, — спокойно заметила я, пока Изабо вертела головой, а мимо нас шуршали одинаковые юбки.
— Но мы все-таки прислушались к вашему совету и добавили розовый бантик! — авторитетно произнес отец, показывая на маленький бантик на корсете. — Вот мы и решили, что бантик — это отличная идея! Наша дочь должна чем-то отличаться!
— Баблом и соблазнительностью, если не может умом и сообразительностью, — невозмутимо произнесла я, доставая листок и разворачивая его. — Так, на чем мы остановились?