Паси-и-ибо тебе, прекрасная личинка Лича, я так тронут! Так, ты что там трогаешь! Ручки уберите оттуда, мадемуазель. Он вас уже боиться.
— Как вы думаете? Он сильно расстроится, если узнает, что второй хобот мы втихаря отрезали? А то я и так ночей не сплю! Мне его второй хобот снится! Мне так стыдно, а он деликатно молчит! Видимо, боится, что хуже получится, как с рогами, — грустно заметила Виола. — Это не хобот. Хоботок. Жаль, что я — не некромант. Я только учусь.
Ибабочки тебе в животе! Диоваль! Приходи в себя! Срочно! Соберись, иначе будешь собираться по частям! «Урррр!» — снова мысленно и кокетливо заметил Кусь, всплывая в воображении. Он мне подмигивал всеми паучьими глазами. А ведь когда-то он мирно сидел в уголке и плел паутинку… Последнее, что он слышал в своей паучиной жизни было: «Потерпи немного. Все будет хорошо!». Почему моя жизнь должна закончится в деревеньке с красноречивым названием Мираанус, в лапах личинки Лича, скромной недоучки с большим — большим талантом?
— А-а-а! — внезапно заорал я, пытаясь встать. Сердце бешено стучало, а я пытался разлепить глаза, глядя на счастливую Виолу в домашнем фартуке и косыночке.
— Ура! Ты жив! — бросилась она мне на шею, пока я пытался отдышаться. — Ой, надо Куся огорчить.
— Все! Пусти меня! — сурово заметил я, слезая с обеденного стола, пока вокруг меня радостно бегали тараканы. — А, кстати, да. С Днем Рождения! Это. это. тебе передали! Точнее, как. эм. во сне явился твой папа и сказал, чтобы я пошел на кладбище и в нужном месте откопал.
В руки Виолы опустился медальончик. Она схватила его, прижимая к губам.
— Он тебе снился? Взаправду? — пристала девушка, а у нее в глазах стояли слезы. Но тут же она сама ответила. — Взаправду. Это его медальон. А я его искала! Смотри!
Мне раскрыли медальон, и я увидел обычную семью, которую мне с детской непосредственностью перечисляли.
— Ну все, не плачь, — я прижал ее к себе, чувствуя, как трясутся ее плечи. — Прости, у меня нет для тебя подарка. Я не успел собрать даже цветов.
— Ты жив, — смутилась она, гладя пальцами медальон. — И это — главный подарок! А еще меня посетила гениальная идея!
Уважаемая гениальная идея, идите, пожалуйста, к кому-нибудь другому! Пока я прикидывал, чтобы это могло бы быть, меня тащили за рукав к каким-то бумажкам, на которых лежала, поджав лапки, дохлая муха.
— Безопасные зоны больше не безопасны! На них надежды мало! — вздохнула Виола. — Я смотрела, местные рыли могилы. Они снимают с шей магов амулет упокоения! И вот поэтому на кладбище столько умертвий! Ты лежал возле свеже разрытой могилы. Там, где могилы еще не тронуты, там безопасно. Именно могилы боевых магов. Радиус медальона — десять метров! Так папа говорил. Есть помощнее, но я их никогда не видела.