— Куда? — не понял я, а Катриона уже схватила меня за руку и буксовала, пытаясь сдвинуть меня в сторону камня.
— Тебе в рифму или точным направлением? — огрызнулась Повелительница Подземного мира, а я умилился. Прям, как я стала. — Пошли тебе говорят!
— Там сказано с той, что всех милей, — уточнил я, а Катриона дернулась и остановилась.
— То есть? — губы смертной задрожали, а глаза снова наполнились слезами. — Это не я?
— Гадес! — закатил глаза Танатос.
— Брат! Сын! — в один голос, укоризненно произнесли мать и сестра.
— Что? — устало передразнил я их в ответ, ожидая очередную лекцию, — Вы видели в каком она состоянии? Куда? Что Гадес? Больше десяти тысяч лет Гадес! Я и так женился! Вам что? И этого мало?
— На ком женился? — ахнула Катриона, а из глаз побежали слезные дорожки. Вот только не надо! Не надо, тебе говорят!
— На тебе! — заорал я, не понимая как можно быть таким тугодумом, — На тебе, Катриона! О, бог терпения… Где же ты?
Я уже сам был готов расплакаться и раз четыреста пожалеть о своем решении. Персональный Тартар я себе обспечил!
— Гранат? — насмешливо поинтересовался Танатос, баюкая малышку, — Да?
— Да, — обреченно отозвался я.
— Какой гранат? — слезы тут же высохли на глазах Катрионы. Смертная опасливо сощурилась. — Я не ела гранат, Гадес!
— Ты свой уход из Аиды помнишь? — пытался я достучаться до остатков разума своей смертной.
— Помню, — опасливо произнесла Катриона. — Ты меня еще поцеловал тогда.
— Да! а ТЫ ЗАКАШЛЯЛАСЬ! — наседал я на Катриону, надеясь, что до нее дойдет, — И причиной этому было — зерно граната! Которое, я предусмотрительно подготовил, на тот случай, если ты решишь усвистеть в свой мир! А теперь ты заставляешь меня жалеть! Очень жалеть о том, что я так сделал! Умоляю, Катриона, не трепи мне нервы! Особенно сейчас! Когда я думаю!
— Гадя! — вскрикнула Катриона и повисла у меня на шее. О, бог терпения. За что? — Так ты все-таки меня любишь!
Над ухом снова хлюпнуло, Катриона усердно растирала свои сопли о мою тунику.
— В данный момент, не очень, — просипел я, пытаясь оторвать от себя смертную. Вот смех то! Смертная задушила бога смерти. Позор какой.
Гера и Гея умилились, поулыбались и исчезли. Танатос с ребенком стоял рядом с камнями и внимательно наблюдал за цветком.
— Как ты думаешь? Что будет? — задумчиво поинтресовался мой друг, Опускаясь на колени перед асфаделем.
— Не знаю, — честно ответил я, — Даже вообразить не могу. Но одно знаю точно, чтобы там не было, Катрионе нужно отдохнуть. И быть готовой ко всему.
Танатос кивнул, еще немного постояв. Мы решили встретиться возле камней завтра утром. Я еле оттащил Катриону, от этого памятника. Она до последнего кричала, что никуда не пойдет и останется с Персиком. Мы добрались до покоев. Я намеревался поспать. Катриона намеревалась вынести мне мозг, провертрить его и занести обратно! Мы лежали на кровати. Я уже был близок к тому, чтобы поздороваться с братом Танатоса — Морфеем. Но не тут — то было!