— А зачем улыбаться? — спросила я, глядя на пушистое и линяющее чудовище.
— Дураков не трогают, — вздохнул кот, мол, всему меня нужно учить.
— У меня сегодня открытый урок, — буркнула я, «радуясь» от перспективы проводить его при ректоре без настроения. — Повезло прям.
— Повезло, — согласился кот, а я непонимающе уставилась на животное, — Хозяин пропустит мимо ушей половину лекции.
— Что-то случилось? — машинально поинтересовалась я, а потом прикусила язык. Лия, вот вечно тебе больше всех надо.
Кот довольно сощурился на меня и замурчал. Вот когда молчит — прелестное животное.
— Случилось. Хозяин говорил с младшим братом, — пояснил чесательный маньяк, подставляя круп под расчесывание, — Антоний… Святоша… Вечно лезет со своими нотациями к старшему брату… А ведь когда-то они оба были архангелами… Вот и сказочке конец. А кто чешет молодец! Все, чеши отсюда!
Оба архангелами? Алистер был архангелом? Я читала про этих существ. Они охраняли какого-то из богов… Кажется, они были его детьми или что-то вроде того. Ничего себе.
— Ау! Соня, очнись, — кот боднул меня в подбородок. Меня прибило обратно к подушке. — Ой, не рассчитал. Собирайся, Лия! Хозяин не будет ждать!
Я быстро подскочила с кровати, умылась, и под почти обидные комментарии кота быстро собиралась.
— Давай, линяй отсюда. А я полиняю на твою подушечку и одеяльце. — потянулся кот, осматривая мой внешний вид, — Увидимся на собрании.
Животное растворилось. Я пулей вылетела из своей комнаты, захлопнув ее остатком двери. Надо бы завхоза навестить. Хранить яды за такой дверцей — извращение. Опасное извращение.
— Все здесь? — рявкнул ректор, а меня чуть не сдуло ветром, от захлопнувшейся двери в кабинет. Еле успела. Неслась, как угорелая!
— Да, все, — окинув педсостав взглядом, произнес Вальтер. Замректора попросил разрешения присесть за стол и раскрыв свой блокнот, приготовился делать записи. Я еще раз посмотрела на ректора и достала свой блокнот. Немного подумав, я написала слово: «Собрание!». А потом еще раз взглянула на ректора и исправила на «завещание».
Ректор Кроули нервно нарезал круги по кабинету, в полном молчании. Педсостав тоже молчал, как будто ждал приказа: «на эшафот». С каждой секундой становилось не по себе.
— Насчет Хэллоуина. Я повторяю, что запретил бал! — рявкнул ректор. Мы дернулись и переглянулись. — Я кому сказал! НИКАКОГО! САМАЙНА! ЧТО В СЛОВЕ "НЕТ" ВАМ НЕ ПОНЯТНО, БЕСТОЛОЧИ?!
Мы стояли, забыв как дышать. Но кто-то неподалеку был хитрее остальных. И судя по запаху, дышал задницей. Фу, как неприлично!