— Это и есть твоя дряхлая немощь? — шепотом спросила я крестницу, которая тут же решила испариться с горизонта, делая вид, что совершенно здесь не при чем.
— Позвольте представиться, — послышался дерзкий голос, а я смотрела, как грациозно опускается нога в черном сапоге на первую ступеньку. За хозяином стелился алый плащ, а в его руках были сжаты черные перчатки. — То самое чудовище. Хотя я предпочитаю слышать это слово задыхающимся шепотом на ушко.
Тени плясали по бледному лицу хозяина, а я сидела, приоткрыв рот от изумления. Глаза у него были вишневые, а в них плясали нехорошие блики от камина.
— Мерзавец. Такое чувство, что я вас бросил. Но смею заметить, я вас еще даже не поднимал, — насмешливо выдохнул он, а улыбка стала слегка угрожающей. Он шагнул еще на одну ступеньку ниже, отбросив длинные волосы. — Тварь редкостная! Раз я редкостная, то меня нужно беречь. Начинайте.
— Твари редкостной не было! — возразила я, не сводя глаз с хозяина, который смотрел на меня, не обращая внимания на мою крестницу, которая тут же куда-то засобиралась.
— Была, — ответили мне со снисходительной улыбкой, прислонив палец к своим губам и вежливо улыбаясь. — Не спорьте… Продолжим!
До конца лестницы оставалось еще пять ступенек.
— Старый. Сморчок, — хозяин миновал две ступеньки, а я почему-то засобиралась домой. — У которого. Больше. Не стоит.
Он стоял передо мной, а где-то в другом конце зала мелькнуло платье моей крестницы. Изящные ножки быстренько сматывались, а я даже не успела заметить, как ее платьице мелькнуло в дверях.
— Вы, я так понимаю, та самая крестная фея, которой меня пугали, — на меня смотрели странным взглядом. Слишком пристальным и слишком заинтересованным.