— Хватаем копья! — заорал я, отбрасывая в сторону арбалет и посылая вперёд своего мерина, чтобы набрать хоть какую-то скорость для удара копьём.
Роланд и близнецы тут же последовали моему примеру. Секунды спустя наконечники копий нашли своих жертв из числа бегущих в авангарде. Моё аж насквозь пробило кольчужку какого-то бородатого и коренастого мужика, тот по инерции ещё и сам нанизался на копьё, и наконечник, выйдя сзади, вздыбил кольчугу на его спине.
Вытащить копьё не удаётся, оставляю его в туловище уже выключенного из игры противника, спрыгивая на землю, чтобы не отвлекаться на управление конём в тесном пространстве, загороженном возами и поваленными деревьями, и выхватываю из ножен меч, одновременно перемещая из-за спины в левую руку новенький щит. Краем глаза замечаю, что Роланд с братьями также моментально спешиваются, ну а мне тут же приходится уклоняться от удара палицей «медведя», который он сопровождает поистине медвежьим рёвом.
Спасибо юному и гибкому телу, и спасибо мне, поднатаскавшему это тело за последние месяцы до практически идеального состояния. Окованный железом конец палицы со свистом проносится над моей увенчанной шлемом головой. Не знаю, не знаю, насколько он вкупе с подшлемником смягчил бы удар, проверять мне что-то не хотелось.
Громилу немного развернуло следом за палицей, и я с радостью вонзил острие клинка в услужливо подставленный правый бок, куда-то в район печени. Всё, не жилец!
Вижу, как мои товарищи тоже взялись за мечи. Близнецы, стоя спина к спине, отбиваются сразу от пятерых, и вроде как успешно. Роланд, отступая, отбивает удары двух противников. Бросаюсь было ему на помощь, но дорогу мне заступает главарь банды.
— Du mieses Schwein! Ich werde dich für Conrad rächen![9]
Кажется, он ругался, свиньёй вроде как меня обозвал, и какого-то Конрада упомянул. А мгновением спустя его меч, не уступающий моему в длине, был занесён для, как мне показалось, единственного и решающего удара. Можно было рискнуть подставить щит, но что-то подсказывало — после такого удара мне не только может понадобиться новый, но и есть реальная опасность «отсушить» руку.
В последний миг успеваю отскочить, хотя скакать козликом в полной амуниции — задача, мягко говоря, не из лёгких. Но недаром говорится: жить захочешь — ещё не так раскорячишься. О контратаке пока не помышляю, главарь с шагом вперёд уже ведёт меч снизу-вверх наискось, намереваясь обратным движением рассечь мне пах.
На этот раз приходится парировать удар краем щита, силы клинка не хватает, чтобы рассечь железную полосу, которой окован по краю мой щит, и верхним краем щита я бью соперника в заросший короткой бородой подбородок.