Дней через пять после того как госпиталь обосновался в этом месте, Алешкин и Захаров, бродя по лесу с охотничьими намерениями, так как в нем оказалось множество коз, служивших дичью для охоты приезжавшим на дачи богачам, наткнулись на большую воронку от бомбы, заполненную трупами немецких матросов, кое-как присыпанную землей…
Найденный матрос рассказал также, что ему удалось спастись чудом. Он участвовал в погрузке раненых офицеров на катера, и в самый последний момент был послан в помещение госпиталя, где один из врачей забыл свой серебряный портсигар. Когда с этим портсигаром он вернулся на берег, то катера находились от него более чем в полукилометре.
В город он идти не решился, а спрятался в одном из бараков, надеясь, что ему удастся убежать в Берлин.
– Но тут неожиданно появились вы, я испугался еще больше, ведь эсэсовцы уверяли, что русские расстреливают всех немцев подряд. Я запрятался в самый дальний угол одного из бараков. Сутки перед отъездом нас не кормили, и теперь почти сутки я не ел. Воду ночью пил из бочки, стоявшей под водосточной трубой. Алешкин и Павловский, как сумели, разъяснили перепуганному парнишке (ему было всего 16 лет), что ничего ему не грозит, что они его даже в плен не возьмут и что, если он хочет, то может пойти в город, попросить себе гражданскую одежду и идти куда ему вздумается. Однако посоветовали лучше посидеть в этом городке и ждать окончания войны. Она должна кончиться очень скоро. Борис приказал Захарову накормить «пленного», что и было сделано.
Поев, парень решил отблагодарить русских и через переводчицу рассказал Захарову, что в одном из углов площадки, на котором стоят бараки, есть подземный продовольственный склад. «Из него, наверно, не успели вывезти все продукты», – сказал он.
Действительно, в северо-западном углу площадки, занимаемой бараками, почти у самой ограды имелся искусно замаскированный вход под землю, запертый висячим замком.
Когда сбили замок и открыли дверь, то обнаружили хорошо забетонированное обширное подземелье, по стенам которого размещались полки и ящики, заполненные самым разнообразным продовольствием, с марками и этикетками различных европейских стран. Тут были и португальские сардины, и итальянские макароны, и голландские сыры, сливочное масло, французские вина, ветчина, копчености и самые различные крупы.
Находка этих продуктов очень обрадовала и Алешкина, и Захарова, теперь они могли месяца два-три кормить личный состав госпиталя и полный комплект раненых, не думая о получении продуктов с продсклада фронта.