На следующий день Борис направился к бургомистру. Тот долго и внимательно изучал представленный Алешкиным список необходимых предметов и, наконец, сказал (для удобства приводим его слова по-русски):
– Не знаю, пан майор, сумею ли я удовлетворить ваш запрос полностью. Тем более что, как я узнал, на днях сюда прибывает с такими же целями еще один госпиталь. Ему тоже придется кое-что давать. Постараюсь вам, как первому, выделить возможно больше. Пошлите человека и машину к нашему трофейному складу. Я дам провожатого, что сумеем подобрать по вашему списку, пусть они отберут и составят акт о получении. Потом его мы подпишем.
Ну а специалистов (водопроводчиков, электриков, столяров) я вам сегодня же подошлю. У нас их много, а работы им пока нет.
Рассчитываться за сделанную работу вы с ними будете по расценкам, которые мы установим вместе, ну а если во время работы вы их будете кормить, то они будут работать не за страх, а за совесть.
Так все и произошло.
Через три дня здание санатория имело электросвет во всех помещениях. Работала большая электрическая плита на кухне, в ресторанном зале ярко светились люстры, в каждой комнате горели лампы.
Все электроприборы физиотерапевтической лечебницы работали. Электромонтеры осветили двор, гараж и даже часть парка, прилегающую к санаторию.
Одновременно исправили водопровод, а также и те трубы и вентили, которые подводили к санаторию воду из целебного источника, следовательно, могла работать и водогрязелечебница. (Грязь доставлялась из пруда, находившегося в полукилометре от санатория).
Все было бы хорошо, если бы постели в комнатах имели постельное белье, а его-то как раз и не было. И если посуды на кухне и в столовой имелось достаточно, а в подвале обнаружилось порядочно консервированных продуктов, то с постельным бельем дело обстояло плохо. У бургомистра удалось достать ковры, портъеры, вазы, настольные лампы, картины и еще кое-какую мелочь для оборудования санитарных блоков, а белья не было. Железнодорожный эшелон, в котором у госпиталя имелся большой запас трофейного белья, как назло, задерживался. Железнодорожники на станции Бад-Польцен ничего не могли сказать об этом эшелоне. Не было вестей и от Захарова. Почти сразу с приездом первого эшелона госпиталя от него прибыл нарочный с сообщением, что виллы переданы представителям 1-го Белорусского фронта. Все имущество госпиталя погружено в вагоны и на платформы, и эшелон отправился в путь. Этим нарочным был Лагунцов, не решившийся доверить железной дороге две самые лучшие легковые машины и приехавший с одним из своих подчиненных друзей-шоферов своим ходом.