. Поэтому для сдерживания агрессии должно быть достаточно эффективных систем обороны. Но не слишком эффективных – иначе возникнет соблазн безнаказанно напасть на противника
>77.
Понимание, что война – это продукт эволюции и что даже сегодня ей способствуют адаптивные черты нашей психологии, не означает, что война неизбежна. Однако оно означает, что человечество как вид опасно. Мы должны помнить, что человек склонен к позитивным иллюзиям при оценке выгод войны. А значит, мы всегда будем нуждаться в мощных институтах, отслеживающих возникновение милитаристских идеологий, распространение излишне оптимистичного пацифизма и случаи злоупотребления властью.
Глава 13. Утраченный парадокс
Руссоисты считают, что человек – от природы миролюбивый вид, развращенный обществом. Последователи гоббсовской школы утверждают, что человек – от природы жестокий вид, облагороженный обществом. Оба взгляда по-своему верны. Однако утверждение, что мы одновременно и “миролюбивы от природы”, и “жестоки от природы”, может показаться противоречивым. Эта двойственность и составляет основу парадокса, которому посвящена моя книга.
Парадокс можно разрешить, признав, что человек по своей природе – химера. В классической мифологии Химера была существом с телом козы и головой льва. Химера – не коза и не лев: она одновременно и то и другое. Главная мысль этой книги состоит в том, что в отношении агрессии человек одновременно и коза, и лев. Нам свойственна низкая предрасположенность к реактивной агрессии и высокая предрасположенность к проактивной агрессии. Такая разгадка парадокса признает частичную правоту и руссоистов, и гоббсовцев. Она также поднимает два вопроса, которые мы обсуждали выше: как появилось такое необычное сочетание и как знание об этом поможет нам лучше понять самих себя?>1
Начнем с первого вопроса: какие эволюционные стимулы определили развитие человеческой агрессии в двух противоположных направлениях: к снижению реактивной агрессии, с одной стороны, и к повышению проактивной агрессии – с другой.
На примере разных животных мы видим, что высокая склонность к коалиционной проактивной агрессии обычно ассоциирована со столь же высокой склонностью к реактивной агрессии. Из всех приматов шимпанзе чаще всех используют проактивную агрессию для убийства взрослых особей, и одновременно у них наблюдается высокая частота реактивной внутригрупповой агрессии. Из всех хищных волки чаще всего убивают других особей во время эпизодов проактивной агрессии. И хотя внутригрупповые отношения и волков, и шимпанзе в целом отличаются доброжелательностью и высоким уровнем кооперации, они все же не так миролюбивы, как собаки. Львы и пятнистые гиены в этом плане похожи на волков. У всех этих видов проактивная и реактивная агрессия наблюдается на одинаково высоком уровне