А я вдыхал сырой влажный воздух и просто смотрел в сумеречное небо. И вдруг почувствовал нарастающую волну разочарования…
– Я охрененно рад тебя видеть, Диего, – я ощущал себя как после тяжелой болезни каким-то ватно-вялым и словно в полупрозрачной банке, – но как ты тут оказался?
Бренди начинал действовать, и немного потеплело внутри.
– Да дежурил я сегодня, – отмахнулся Диего, закуривая, – позвонили-то, конечно, в уголовку, но, когда выяснилось, что в деле ты, естественно, перевели стрелки на нас. А подстреленный тобой тип любезно согласился объяснить нам дорогу. Сейчас дает показания на своих подельников наперегонки со вторым, оставшимся в живых из зала. Твои фирменные «кросс-шуты»… Ты лучше расскажи, что тебе удалось выяснить. Это здорово облегчит мне составление рапорта.
И я, путаясь в словах, опуская некоторые подробности, изложил то, что знал.
– Не наглей, Заг, оставь мне немного. – Диего, улыбаясь, отобрал свою флягу и сделал глоток. – Твое предположение оказалось верным, – наконец проговорил Сантана, пока, наблюдая за работой служб вокруг, мы прогуливались по дорожке вдоль особняка, – слуги были в этом замешаны…
– Экономка? – спросил я, мрачно обозревая сумеречный пейзаж.
Разочарование накатывало все сильнее. Ощущение, будто изо рта выхватили вкусный лакомый кусок! Да что там кусок! Кабанью ногу с прожаренной корочкой и кисло-сладким соусом, приправленную чесноком и специями. Заурчало в животе, и я вспомнил, что давно не ел.
Артефакты из тайного зала Франца Эгельберда могли не только поправить мои финансовые дела, они могли вывести их на новый уровень! Чтобы раз и навсегда забыть какие-то там бытовые платы за жилье, лицензии и т. д.
Удар был силен. Но я пытался отвлечь себя тем, что я, а не кто-нибудь иной раскрыл это дело, за которое никто и браться не хотел. А тут, пожалуйста! Древний клад, приблизительная стоимость которого составляет около миллиона! Теперь совершенно точно не миновать мне «особой благодарности», мать ее… а может, и медаль дадут. Или благодарственное письмо от мэра….
– Тут ребята немного надавили… (он сделал несколько виноватую паузу), наводчицей была Мэри, да, экономка, – продолжал Диего, – к ее чести, надо сказать, что ее младшего брата взяли в заложники, и она вынуждена была подчиняться. Брат у нее – инвалид, ногу потерял в шахте, а совсем молодой.
– Да уж, жаль ее. Она и открыла доступ в дом с пульта за картиной?
– Именно. А вот как злоумышленники вообще узнали об этом пульте и кладе, пока не совсем ясно. Вроде бы один из двух взятых живьем говорит о неких бумагах самого родоначальника Эгельбердов, которые попали к ним в руки. Но пока мы их не видели. Второй утверждает, что была еще какая-то информация.