Робин опознала на снимке двух участниц клуба и подписала их имена: Ханни и Джуно-Джейн. А когда я добираюсь до другого снимка, поменьше, узнаю этих двух дам, а рядом с ними вижу статую святого, ожидающую водружения на пьедестал.
Подпись под фотографией, набранная жирным шрифтом, гласит: «Первая книга библиотеки».
Я кладу голову Натану на плечо и читаю:
Внутри этого замечательного мраморного пьедестала члены библиотечного комитета разместили «Сундук века», перенесенный из Библиотеки для цветных, которая раньше стояла за церковью и дала начало новой библиотеке. Содержимое сундука, пожертвованное основателями библиотеки Карнеги в тысяча восемьсот восемьдесят восьмом году, можно будет увидеть только через сто лет. Миссис Ханни Госсетт Солтер, недавно приехавшая из Техаса, наблюдает за установкой статуи в честь ее погибшего мужа, многоуважаемого помощника маршала, Элама Солтера, с которым она много путешествовала по стране, когда он рассказывал людям о своей работе блюстителем порядка на фронтире, после того как вынужденно вышел на пенсию вследствие серьезной травмы. Статуя создана на деньги, пожертвованные техасским и луизианским скотоводом Огастесом Мак-Клатчи, большим другом семейства Солтер и спонсором новой библиотеки, а также многих других проектов.
В «Сундук века» миссис Солтер кладет Книгу пропавших друзей, с помощью которой дальние приходы оповещались о существовании раздела «Пропавшие друзья» в газете «Христианский Юго-Запад». Благодаря объявлениям и записям в книге миссис Солтер многие семьи и разлученные возлюбленные смогли воссоединиться после всех ужасов войны и рабства. «Я ведь и сама отыскала многих своих близких, — рассказала миссис Солтер, — и потому чувствовала, что это мой долг — помочь остальным в поисках. Самая страшная мука для сердца — не знать, что сейчас с родными тебе людьми».
По завершении церемонии мраморный пьедестал с «Сундуком века» внутри будет запечатан и простоит в таком виде до тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, когда значение библиотеки и историю ее создания смогут по праву оценить еще не рожденные поколения.
Не им ли предназначен проницательный и великодушный взор Святого Антония Падуанского, покровителя всех заблудших, статуя которого дожидается водружения на пьедестал?
Бенни Сильва, у луизианского Капитолия, Батон-Руж, 1988
Крохотная божья коровка легко, точно перышко, опускается на мой палец и цепко хватается за него — эдакий живой драгоценный камешек, крапчатый рубин с лапками. Прежде чем ветерок увлекает мою маленькую гостью за собой, в голове всплывает старая детская песенка: