Река Песчаная на всех существующих лоциях четко делится на участки, весьма отличающиеся друг от друга по своему характеру и степени сложности. Ниже Ильинки, около поселка Барагаш, у водников, как правило, возникают самые неприятные проблемы, которые только можно себе представить — это так называемые «расчески» (низко свисающие над самой водой поваленные деревья), которые, всегда неожиданно, «выплывают» из-за крутого поворота реки, преграждая путь катамарану в узких протоках Песчаной. В одну из таких «расчесок» однажды угодили и мы с Олегом. Произошло это так.
Песчаная, в очередной раз, грациозно сделала изгиб, развернувшись почти на 90 градусов вправо, и вдруг, вырулив из-за поворота, в темном тоннеле из скрученных между собой деревьев, мы увидели лежащую поперек реки громадную «расческу». «Серега, держись!» — только успел крикнуть мне Олег, как его уже подняла вверх какая — то неведомая сила, грубо сорвала с катамарана и сбросила в бурлящую вокруг «расчески» воду. Теперь настал мой черед падать. Под действием всех существующих законов физики, неожиданно оставшийся один на неустойчивом «судне», я делаю эффектный «оверкиль» (авт. — опрокидывание катамарана) и оказываюсь под водой, потеряв при этом весло. Тут меня стало «колбасить» и швырять рекой из стороны в сторону, и только спасательный жилет не дал мне захлебнуться и утонуть в этой ситуации. Помня о том, что сопротивляться горной реке совершенно бесполезно, я полностью отдался во власть бурлящего потока, который, к счастью, вскоре вынес меня мокрого, как водяную крысу, на песчаный пустынный берег.
Немного погодя, на горизонте появился насквозь промокший Олег, который с сердитым видом буксировал опрокинутый катамаран к моему же берегу. «Ведь я же тебе кричал — держись! А ты зачем спрыгнул с катамарана?» — со злостью сказал он мне какую — то очередную глупость, чтобы хоть как — то сбросить свое раздражение, накопившееся за время холодного купания в горной речке. «Кто, я спрыгнул? — удивленно воскликнул я. — Олег, о чем ты? Тебя же самого «расческа» первым сбила с катамарана, а потом уже и меня опрокинуло!» «А ты зачем весло потерял?» — уже немного успокоившись, больше для проформы, спросил Олег, которому, все-таки хотелось, хоть в чем-то меня «уесть». «Не удержал в руке, ну что тут поделаешь!» И, действительно, ничего страшного не произошло. Благо, что запасливый Коробков, загодя, сорвал со стульев в университетской аудитории с добрый десяток спинок для будущих деревянных весел.
На этом песчаном берегу и было решено сделать стоянку на ночь, чтобы хорошенько просушиться и привести себя в порядок после неудачного «оверкиля». Я, как всегда, «кашеварил», готовя на костре лапшу с мясной тушенкой (типа «макароны по-флотски»). С собой у нас была полная фляжка чистого медицинского спирта и бутылка полусухого красного вина, к которым, что самое удивительное, мы даже не притронулись за время всего похода — и без того хватало «гормонов радости», вызванных величественной, просто неописуемой природой Горного Алтая (швейцарские Альпы просто «отдыхают»). Расположившись возле костра, мы предались воспоминаниям и мечтам — заветным мечтам настоящих «водных барсов», которыми мы себя ощущали в тот момент. А мечта у нас была одна на двоих - пройти реку Чулышман 6 — й (самой опасной) категории сложности, не случайно выбранную для международных соревнований водников «Сплав-Рафт», ежегодно проходящих в Горном Алтае.