– Со смазкой такое дело, – продолжала Люси, – не стоит увлекаться разными запахами и вкусами.
– У нее и вкусы бывают? – удивилась Бекка.
– Кто-то мне по приколу раз купил со вкусом карамели, но моему тогдашнему партнеру аж дурно стало.
Что еще за партнер? И как это у них началось? Сам Джозеф преимущественно обсуждал с Азадом недостатки регби, а когда до него долетали обрывки фраз Люси, создавалось впечатление, что говорит она только о работе и своих сыновьях. Но каким-то образом, то ли за второй кружкой, то ли уже при переходе через дорогу Люси с Беккой вдруг заговорили о своем, о девичьем: не о гигиене в строгом смысле слова, но о чем-то сходном. Возможно, о женской физиологии.
– И как же ты теперь обходишься? – спросила Бекка. – Ну, если это самое…
– Погоди.
Джозеф вытащил из кармана телефон и сделал вид, будто углубился в свой «Инстаграм».
Люси понизила голос.
– Оказалось, это вовсе не физиология, а проблема партнера.
Джозеф прикинул, не будут ли возражать впереди стоящие, если он их слегка оттеснит.
– Ох, – выдохнула Бекка и умолкла.
– Эй, – мягко окликнула ее Люси. – Эй.
Джозеф все еще избегал смотреть по сторонам, но готов был поспорить, что Бекка разревелась. Перед ним Сюзи похохатывала с Кеваном Г. и Роз, но, поскольку никто достоверно не знал, какова ориентация Бекки и какие отношения связывают ее и Сюзи, он решил не соваться в это дело и не сообщать Сюзи, что Бекка расстроена.
– Наверно, и у меня та же проблема, – всхлипывала Бекка.
– Прости, – сказала Люси, – я не имела в виду… я не знала… Может, вернемся на минутку в паб?
– А ты не возражаешь?
Люси легонько похлопала Джозефа по плечу.
– Мы ненадолго в паб, – предупредила она.
– Конечно, – сказал Джозеф.
Он не спросил зачем и внезапно понял, что ловил каждое слово их разговора.
– Мы быстро.
Джозефу показалось, что в ее словах звучит надежда – на фоне эмоциональных и физических трудностей, с которыми она столкнулась, но возражать он не стал.
Клуб, похоже, был построен из прочных, воздухонепроницаемых материалов: бетон, который совершенно не дышит, в стенах – утеплитель, а среди этого – грохот металла, вращение тел и мышц. Джозеф с друзьями протиснулись в укромный уголок, подальше от бара, подальше от диджея и танцпола – в своего рода нишу, никому не нужную, но позволяющую дышать. Пальто и куртки они свалили на пол, чтобы не связываться с гардеробом, и тут все внимание переключилось на Джозефа.
– Джозеф, мать твою! – сказал Кеван Г.
– Что? – переспросил Джозеф.
– Фигассе, – подхватила Джен. – Ну ты даешь.
– Да что такое? – недоумевал Джозеф.