— Угу. Дай-ка мне дюжину, — прикинул потребности Лога я.
Может, позже и больше возьму, а пока хватит. И в принципе — повесомее, чем стрекало, аргумент енти сулиманы выходят, причём как раз для неодарённых.
— Сколько?!
— Да ты ухом слаб? — заботливо осведомился я.
— Нет, не слаб, простить прошу, господин…
— Прощаю. Сулиманы тащи.
— Но его один…
— Достал. Где сие написано? — демонстративно огляделся я. — Тащи дюжину, щучий сын! Или сразу говори, что родовича не уважаешь, глумишься бесстыже, ну и прочее там. Я тебя и излечу от недугов этих, — доброжелательно пообещал я.
— Уважаю, господин, уважаю, — продемонстрировал своё страшной силы уважение приказчик и побрёл на склад.
— А зачем тебе дюжина, Гор? — заинтересовался Зар.
— Рук себе дюжину отращу и буду тварей разить с силой необоримой, — изящно пошутил и блеснул аллегорическим подходом я.
Впрочем, с-с-студентик этого, похоже, не понял и опять надулся. Ну и хер с ним, как раз этот самый хер на днях понадобиться.
В общем, припёр мне приказчик дюжину сулиманов, нагрузил я их на печально квакнувшего Индрика, да и выдвинулися мы домой. Братец в седле елозил, наконец, разинул клюв и вверг меня в челодлань в очередной раз:
— Гор, ты людишкам хочешь сулиманы отдать? Так это оружие благородное, негоже…
— Иди в жопу, Зар, — отрезал я.
— Ну и…
— И не нуди — следи за округой. Смеркается.
Примолк, но башкой завращал. Хотя, по совести, скорее мне его оборонять придётся.
Впрочем, налетевшая на нас в ночи глухой стая сов — ночных хищников, с довольно неприятными звуковыми, “у-у-ухающими” атаками, показала что Зар не совсем пропащий: четвёрку из девяти он зарубил, причём сулиманом своим. И с щучины своей спрыгнул, как только та от звука блажить начала.
Этак мы из него и приличного Стрижича со временем сделаем, размечтался я.
И тут мечты мои были самым препоганым образом нарушены.
В нагрудные карманы доспеха, вызав гневный писк “моего” симурга, врезался симург тоже мой, но посланный Недумом. И противным (а, блин, какой может быть голос у послания, в ночи глухой, с окрестностей Пущи?!) голосенком начал причитать.
— Бесы, Стригор Стрижичь, бесы в Топляки ломятся! Тьма их, беда-горюшко!
— Пиздец, — ёмко охарактеризовал я ситуацию. — Так, скачем изо всех сил. Сколько бесов — леший знает, да и не углядят точно во тьме людишки. Если развалят ограду, поганцы — смерть Топлякам.
— С-скачем, — не стал возражать братец. — Гор, а что ты так о людишках убиваешься? При деньжищах таких и накупить можно?
Вот честно, хотел злобно рявкнуть, но блин, нельзя и глупо. Тут вопрос именно миропонимания и мироощущения, который, как мне бы хотелось, чтоб братец воспринял.