Вообще, патология, похоже, редкая, но в Родовой книге — полторы сотни родов младших, на дюжину старших. Так что встречается и бывает, хотя судя по мной изученному — не объясняется.
Хм, отловить бабу из младшего рода и в процессе впердоливания изучить? Да как же, даст она! Ребёнок Стрижич будет, а у нас род не пресёкся-то за счёт единиц, живущих в Жопе Мира. Или враждебным не стал Империи, из-за диссидентов на островах. Ну, всё равно интересно, будет возможность — надо посмотреть. Вдувать почему-то не хочется, мдя.
Так, а яйцеклетки-то исправно у новеньких оплодотворяются, отметил я. Практически с первого раза, что не удивительно, но не маги — что не удивительно тоже. Тут надо семя эфиром “за двоих” накачать, а мне пока наследника неохота. Эти дети — мои люди, а не отпрыски, как ни парадоксально и не слишком приглядно. Или придётся кучу детей из семей пейзанских отнимать, с воплем “моё”. И что я с ними делать буду? И с потерями людскими? Мы же не только “барин зажравшийся”, а социум-семья во фронтире! В общем, мои — только маги, как по местным раскладам, так и по совести. А остальные — “мои”, заботиться буду, но как и обо всех.
И на этом меня опять вышибло. Приподняв голову, я увидел, блин, голову купеческой дочки, краснеющую, с мерцающими глазами, облизывающую мой член.
— Ну пиздец! — уже в третий раз вслух выдал я. — В охотке?
— В охотке, Стригор Стрижич, очень. Простите, девицы сказали, что к вам можно… а мне хочется очень, а я лучше с вами… Ой, простите, вы очень красивый и желанный… — совсем покраснела она.
— Так, — встряхнулся и присел я, напротив девицы.
В теле была ощутимая слабость, но член бодро стоял, так что тяжело дышащая Люба, “скромно” опустив глаза, на него уставилась и задышала ещё тяжелее.
— Значит, я рассчитывал, что ты, Люба, станешь служанкой братцу моему, Стризару. Благо знаешь его, — озвучил я. — Перетерпеть сможешь?
— Я бы по воле вашей, Стригор Стрижич, согласилась на что угодно, да моченьки нет, под отца-батюшку уж готова, — еле слышно прошептала она. — И любезнее вы мне Стризара Стрижича, простите… Но буду служанкой ему, по воле вашей.
— Прощаю, — хмыкнул я. — Я, Люба, собственник. Если я тебя сейчас отлюблю — моей станешь. А это проблемы, мда, — протянул я.
— А какие, Стригор Стрижич? — тихонько подала голос девица, робко касаясь члена руками.
— Да блин, какая разница-то, — хмыкнул я. — Давай любиться уж, а то совсем от страсти не соображаешь, — на что последовал робкий писк и кивок опущенной головы. — И поговорим тогда.
Ну, хоть и слабоват, но вытяну, отметил я, кладя девицу на спину, а её бедра на свои. И её блин реально от страсти колбасит, из щёлки струйка течёт, да и из уголка полуоткрытого рта, а смотрит блин… ладно, решил я, решительно входя в сомкнутое лоно. К удивлению, почувствовав сопротивление — не плевы, которой не было, а сомкнутых мускулов щёлки, впрочем, тут же расслабленных.