— Не гневайся, Стригор Стрижич, — выдал Олош.
— Посмотрим, может и не буду. Чего хотел-то? — кивнул я свеженазначенному старосте.
— А отчего так, а не как ранее?
— Дурень! — протянула поднимающееся Мёда. — Сам-то хоть одну девку в охотке ублажи, со всем чаяньем! А Стригор Стрижичу подчас и пару десятков приходится, сила Стрибожья в нём, но на всё видно не хватает… Ой… — наткнулась баба на мою ехидную физиономию взглядом, бухнулась в траву, стала её не только коленями, но и любом протирать и заблажила. — Прости меня, Стригор Стрижич, дуру грешну-у-ую-у-у…. Не губи-и-и…
— Верещать прекратила, — хмыкнул я. — Да и права Мёда. Отец мой, Стривед Стрижич, коему бы жить не один век — через то и помер. Сил-то много, но и усилий слишком много, не вынес.
— Так детишки же, Стригор Стрижич…
— А на коего лешего я вам новых людишек везу? — уже возмутился я. — Будут детишки. И вы это… ну не заставляйте, но способствуйте, если с новенькими сходиться будут. Не они промеж собой, а с урождёнными у нас людишками. Но чтоб без принуждения! — явил я кулак. — Домик новый вне очереди, послабление в труде таким парам — не на глупости, а чтоб любодействовали, на срок небольшой. Уяснили?
— Уяснила, Стригор Стрижич, мудр ты, — начала опять подниматься Мёда.
— Ну вот у бабы спросите, если сами не поняли, — фыркнул я. — И, кстати, Мёда, на кой я Аловыя тебе прислал — уразумела?
— Чтоб трудился, рожь обхаживал, дрянь прибирал, — приняла старостиха вид лихой и придурковатый.
— Мёда, — ласково улыбнулся я.
— Поняла я, Стригор Стрижич! Да ни в жисть…
— Ну вот и хорошо, — кивнул я. — Всё, исполнять слова мои мудрые, а то дел невпроворот.
Перекусил, причём с девчонками — времени ни хрена, не до чинства. Ола ушки прижимала, страшилась, но после того как я, да и Люба, ей еды с рук в рот пихнули — отошла, поулыбалась, да и захрустела пропитанием.
А у меня вырисовывалась такая картина: я кучу всего провтыкал в Ростоке, что, в общем, и неудивительно. Ехать я туда собирался, но как минимум после “осеменения Топляков”. Однако песец настал моим планам. Не критичный, скорее приятный, но. Тех же девчонок Индрик прекрасно довезёт вместе со мной: здоров, как лошадь, даром что акул. Но мне в любом случае в особняк хочется часть вещей прикупить. Например, Люба закатывала глаза, описывая “баню”. На самом деле именно баней, судя по её рассказам, купленный “батюшкой в имперских землях” биоконструкт не был. Да и воды, как таковой, не содержал: по любиным словам, это этакий “икрин” с тёплой жидкостью внутри, метров двух с лишним диаметром. И именно мыться там не стоило, только чистым влезать. А там он и температуру повышал, и даже “пузырьками и струйками булькает, приятно очень, Стригор Стрижич”.