– Артур! Умри!
Я немедленно замер, перевернулся на спину и притворился мёртвым. Притвориться мёртвым – значит лечь совершенно неподвижно, подняв в воздух все четыре лапы. Глаза при этом можно не закрывать. Потому что иначе как вы что-то увидите?
Мама подошла поближе и, присев, вынула кошелёк у меня изо рта. Ну, не сразу, конечно.
– Давай, Артур. Отдай.
Но я был не в состоянии. Это не моя вина. Рот мне не повиновался.
Мама потянула за кошелёк:
– Артур, ты огромная умница, что нашёл это. Теперь не порти, пожалуйста.
Портить что? Не понимаю. Как я могу хоть что-то испортить? Я же герой!
Мама потянула за кошелёк. Я потянул в обратную сторону. Она потянула сильнее. Я тоже потянул. Она…
Тут кошелёк взмыл в воздух, и из него начали вылетать различные вещи. Я полностью затих – как и подобает очень-очень хорошему мальчику. Язык у меня, возможно, тем временем свешивался с одной стороны рта.
Мама начала собирать выпавшие вещи. Я достаточно долго проработал на стойке регистрации постояльцев, чтобы знать, что это: деньги. Кредитные карточки. Нечто, похожее на водительские права. Нечто, похожее на ещё одни водительские права.
Мама выпрямилась, рассматривая два экземпляра водительских прав.
– Что здесь происходит? – сказала она самой себе. Ну, то есть мне и самой себе. – На обоих удостоверениях одно и то же фото, но в одном написано Винсент Смитерс, а во втором – Винсент Флорио. – Мама взглянула на меня, или сквозь меня куда-то в пространство. Затем она открыла заднюю дверь. Мистерс Смитерс, тоже одетый в лыжный костюм и снявший со снегохода брезент, ждал её снаружи. Он улыбнулся.
– Похоже, Артур нашёл ваш кошелёк, мистер Смитерс, – сказала мама. – Или вы мистер Флорио? – В руках у мамы были водительские права.
Он продолжал улыбаться, но теперь его улыбка стала очень гаденькой.
– До чего умная тварь! – сказал он. И потом, без всякого предупреждения, выхватил пистолет. Моё сердце учащённо забилось. – Я готов к уроку, – сказал он, пистолетом указывая маме на снегоход.
Мама не шевелилась. Урок? Я ничего не понимал. Единственное, что я ощущал, – это собственное сердце, пытавшееся выскочить у меня из груди. Так бывает от любви, но и от ненависти случается.
– Ты производишь впечатление умного человека, – сказал плохой человек. – Просто не глупи, и всё обойдётся.
– Это вы убили господина Лемэра, – сказала мама.
Бедная мама! Она тряслась всем телом, хотя голова её каким-то непостижимым образом была неподвижна.
– Что за глупая мысль! – хмыкнул он. – Но если в вашем безумном предположении есть какая-то доля истины, то тем легче вам будет принять следующее решение. – Он снова махнул пистолетом. – Садитесь за руль.