В целом майор Юрий Воронин подкинул никому не нужную «проблему» риторического характера, ведь ничего грандиозного — найти какую-нибудь девушку для одного свидания (да без обязательств). Пусть думают, чтобы не мешали естественному процессу.
Задумавшийся Барс стоял лицом к залу, где заканчивалась разминка «волков». При этом он пропустил «вторжение»: в лоб мужчине прилетел тот самый резиновый мячик, от которого он от неожиданности, как в фильмах, красиво откинул голову назад. Параллельно с этим Миша закрыл лицо руками, а на него с широкой улыбкой до самых ушей и с громким воплем набросился Феникс:
— Не ждали?! А мы пришли!
И ловко, но в то же время аккуратно опрокинул Косухина на прорезиненный пол. Оба офицера смеялись в голос.
— Бутерброд!!! — завопил Мертвец, чуть ли не в прыжке накрыв двух мужчин всем своим весом.
— Блин! Серый! Раздавишь же!! — в самом низу натужно запыхтел Миша, хлопая по руке пулеметчика.
Юра наблюдал за всем происходящим с широкой улыбкой, еле сдерживая смех. Тем временем к ним неспешно подошли Шут, Мьют и Поляк, на их лицах расползалась искренняя ухмылка. Они встретились взглядами с майором, и тот кивнул, мол, вперед. Троица смекнула, в конце концов набросились на матерых спецназовцев, в шуточной форме начав «немыслимые» удары, рыча, смеясь и издавая какие-то непонятные звуки.
— Вспышка сверху, сучки! — прокомментировал маневр Док и засмеялся в голос.
Подобная куча просуществовала недолго: пару раз «избив» офицеров, молодые начали подниматься, а снизу, под мычание бедного Барса, с нарастающей громкостью звонил телефон.
— Блин, мужики! Дайте встать! — послышался из-под Железного голос Ипатьева. — Мне звонят!
Воронин слегка поднял бровь. Феникс никогда не стремился так рьяно отвечать на звонки. На Ворона у него стоял отдельный звонок.
Тем временем Дима уже поднялся на ноги, вытаскивая гаджет из кармана, взглянул на экран. Юра заметил, как правый угол губ товарища начал подниматься, образовывая улыбку, но очень быстро преобразовался в ухмылку, в конце концов и вовсе утонувшую в сухости. Опытный оперативник и без особых размышлений понимал, кто мог так поднять настроение Фениксу. Но для общей картины все-таки решил прикинуться дурачком:
— Ворон?
— Э-м-м… — Дима мгновенно поднял глаза на майора. — Возможно, пойду, отвечу. А то мало ли…
И быстро удалился в сторону выхода.
Юра проводил взглядом брата, через секунду перевел его на остальных волков. Косухин еще лежал звездочкой на полу, подобрал руки под голову и с легкой улыбкой закрыл глаза. Молодняк далеко не расходился: Трощанович прошел к спортивным снарядам, изучая заготовленные для упражнений гантели; Быков и Панаев тихонько подкрадывались к лежащему на полу Барсу. Но сам лейтенант открыл один глаз, внимательно изучая «волков», и оба замерли как в игре «Море волнуется раз».