— Пойдем домой, — говорю я. — Может, у нас не будет столько проблем, как мы думаем.
— У тебя — нет, Финн, но у меня будут, — отвечает она, протягивая мне руку. — Я должна была понять, что это глупая затея, но запаниковала — и посмотри, что я натворила.
Мама снова плачет. Крупные слезы текут по ее щекам из-под очков. Она сжимает мою руку и будто выдавливает из меня слезы, потому что я тоже начинаю плакать.
Мама наклоняется и обнимает меня.
— Все будет хорошо. Я знаю, что придется нелегко, но папа о тебе позаботится.
— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.
— Тебе не разрешат жить со мной после развода, — говорит она. — Не после вмешательства полиции. Они определят тебе жить с папой, но мы по-прежнему будем видеться как можно чаще и вместе делать много забавных вещей.
— Нет, — говорю я и трясу головой в надежде выбросить эти слова из ушей и притвориться, будто никогда их не слышал. — Я хочу жить с тобой.
— Знаю, — говорит она, — но я все запутала, милый. Они скажут, что я неподходящая мать.
— Но ты же говорила, папин адвокат все равно так скажет.
— Да, но тогда мы могли заявить, что он неправ. А теперь, когда привлекли полицию, они ни за что не позволят тебе жить со мной.
Я смотрю на нее, очень стараясь не разрыдаться снова.
— Но это не твоя вина, что записка улетела. Я им скажу. Объясню, что то же самое случилось и со списком покупок. Они увидят, что это была просто ошибка.
Мама качает головой и сильнее сжимает мои руки.
— Не выйдет, Финн. Я много раз напортачила, и они меня не простят. В детстве нормально совершить ошибку и извлечь из нее урок. Даже когда ты взрослый, тебе могут дать второй шанс, но когда ты родитель…
Ее голос затихает, и она просто сидит на земле. Хотел бы я знать, что сказать, но я не знаю, потому что я ребенок, и никто в школе не учит, что говорить, когда мама расстроена, только как перемножать дроби и определять драккары викингов.
— Тогда не разводись, — предлагаю я. — Вы с папой можете просто жить в разных комнатах, как сейчас, и мы останемся все вместе, спорьте на здоровье.
Мама опускает голову.
— Прости, Финн, нельзя остановить процесс, мы зашли слишком далеко. Честно говоря, я пыталась, но пути назад нет.
Какой ужас — жить без мамы. Я даже не понимаю, как папа сможет заботиться обо мне, если не знает, где что лежит и какие мне нравятся бутерброды. Ему придется все время звонить маме и спрашивать. И ее не будет рядом, чтобы меня обнять.
А обнимать меня все равно иногда надо, даже когда мне исполнится одиннадцать. Я чувствую, как слезы катятся по моим щекам, а деревья вокруг меня расплываются. Все пошло не так, и я не знаю, что с этим делать.