Я пошла на курсы американского английского. База языка у меня есть, но в глубоком пассиве. Я учила английский в школе, университете… Но как нас учили? Прочитать и понять – пожалуйста! Поговорить: а зачем? Приехав в страну надо уметь говорить. Три месяца я отходила на курсы. Уже будучи здесь, в Штатах, и открыв однажды учебники с программой этих курсов, привезенных с собой в надежде, что они мне помогут, я поняла: нас учили не тому «американскому английскому». Не понятно зачем, мы пытались запомнить «сленг», на котором здесь разговаривают уж точно не в офисах.
Отъезд был намечен на 9 мая – день Победы. Ну, а как же иначе? Я ведь Ника – Победительница. Была сдана моя квартира, продана машина. Оставшиеся перед отъездом дни мы жили у Саши. Делались последние пломбы у стоматолога, давались указания сотрудникам оставшейся туристической фирмы, забирались документы из школы.
Накануне выезда из моей квартиры, перед сдачей ее квартирантам, вечером на кухне мы пили чай с Данькой. Было жалко покидать квартиру, которую я так любила, жалко себя. Я понимала, что мне придется пройти опять весь нелегкий путь, уже пройденный в Москве. С нуля. Путь становления. Проб и ошибок. Только в другой стране. И никто мне в этом не помощник. Я не удержалась и расплакалась. Что я делаю? Правильно ли я делаю? Ведь уезжаю не девчонкой двадцати лет, когда все легко и просто – и язык дается легко, и с работой проблем нет. Ведь мне уже тридцать восемь и я отвечаю не только за себя, но и за сына, которому четырнадцать – самый сложный возраст, когда они сами себя не понимают, даже будучи в своей стране, разговаривая на своем языке. А тут – другая страна, другой язык, другой менталитет! Не разрушу ли я ему жизнь, судьбу? Здесь, в Москве, у него хорошая школа, друзья, он отличник, пользуется уважением. А что будет там, в Америке?
Я прощальным взглядом окинула кухню. Основное место посиделок. С какой любовью и тщательностью подбирался и продумывался интерьер, покупалась красивая посуда. Думала, для себя. Думала, навсегда. А теперь это остается в пользование чужим людям. Слезы медленно капали в чашку с уже остывшим чаем. Даниил, видя мои слезы:
–
Мама, может не поедем? Все еще можно отменить! –с надеждой в голосе. Он не был сторонником отъезда.
–
Нет, Даник, назад дороги нет! Мы должны ехать и, по крайней мере, попытаться. Чего бы нам это ни стоило!
Отдельно несколько слов о том, как мне удалось получить разрешение на выезд Даника от его отца. После развода я практически не получала денег на воспитание ребенка. Хотя отец его жив, здоров, молод и всегда был обеспечен работой. Получив алименты, сумма которых равнялась одному походу в продовольственный магазин, я поняла, что обойдусь без этой «поддержки». Такие горе-отцы, дав коробку конфет бухгалтеру, выписывающему справку о заработной плате для начисления алиментов, получают бумагу, в которой фигурирует сумма раз в несколько меньше реальной. Наше государство не считает нужным позаботиться об этом и издать соответствующие законы. Почему-то мать всегда считается «виновником торжества» – мало того, что выносила, родила, потеряла здоровье, годы карьеры так ты еще и по жизни считаешься ответственной за здоровье, воспитание, образование ребенка.