– Здесь что-то есть, в темноте, – сказала она, – и оно наблюдает за нами.
Он включил свет.
– Тебе опять померещилось, – сказал он. – Ничего страшного, бывает. Все равно тебе уже лучше. Смотри, сколько времени ты смогла прожить без этого страха.
Когда он снова выключил свет, она вздохнула и снова провалилась в сон. Он лежал и думал о том, какое милое и таинственное создание он держит в своих объятиях.
Вдруг он услышал, как дверь спальни приоткрылась.
За ней никого не было. Как и не было никаких причин, чтобы она открывалась. Ветер стих и больше не подавал признаков жизни.
Он ждал. Кажется, он пролежал без сна в темноте не меньше часа.
И потом наверху в детской раздался плач ребенка – далекий, как маленький метеор, умирающий в бескрайней чернильной бездне космоса.
Тихий, одинокий звук среди звезд и темноты. И дыхание женщины у него объятиях. И ветер, который снова пустился в пляс по деревьям.
Лейбер досчитал до пятидесяти. Плач не прекращался.
В конце концов, осторожно выбравшись из объятий Элис, он слез с кровати, надел тапки, халат и на цыпочках вышел из комнаты.
Мысли устало ворочались в его голове. Надо пойти вниз, подогреть молоко и отнести наверх, а потом…
Чернота лестницы вдруг ушла у него из-под ног. Нога соскользнула и провалилась. Он поскользнулся на чем-то мягком – и стал падать в пустоту. Ему удалось выбросить руки вперед, он судорожно вцепился в перила, и его тело прекратило падение. Он удержался. И выру-гался.
«Что-то мягкое», на чем у него поскользнулась нога, прошуршало несколько ступенек вниз и с мягким стуком остановилось. В голове звенело. Сердце застряло где-то у основания горла и колотилось там, пульсируя болью.
Что за привычка разбрасывать вещи по всему дому… Он осторожно нащупал пальцами предмет, который чуть не сбросил его вниз головой с лестницы.
Его рука вздрогнула и застыла. У него перехватило дыхание. И почти перестало биться сердце.
В руке у него была игрушка. Дурацкая здоровенная тряпичная кукла, которую он ради шутки купил для…
Для ребенка.
На следующий день Элис отвозила его на работу.
На полпути к центру города она притормозила, подъехала к тротуару и остановила машину. Потом повернулась на сиденье и посмотрела на мужа.
– Я хочу поехать в отпуск. Не знаю, можешь ли ты сейчас ехать, дорогой, но если нет, пожалуйста, отпусти меня одну. Мы ведь наверняка сможем найти кого-нибудь, кто позаботится о ребенке. Мне просто нужно уехать. Я думала, что у меня все прошло… ну, это чувство. Но оно не прошло. Я не могу находиться с ним в одной комнате. И он тоже смотрит на меня так, как будто ненавидит. Я не знаю, что это значит. Но я точно знаю, что мне надо уехать. Пока ничего не случилось.