Что касается моего пункта назначения, то тут все в стиле именно куртизанском. И все для тела и души.
Сравнить ли с услугами дорогих спа-курортов, или щепетильных старинных приготовлений к ночи с султаном. Но где-то уже с пятой минуты пребывания в ознаменованных комнатах, мне становится наплевать на интерьер.
Только бы мне и дальше так божественно массировали тело. Парили и натирали маслами, ублажали кожу по правилам истинно божественным.
Когда я уже окончательно изменяю Неффастусу, ощущая себя в глубокой нирване, вдруг происходит что-то очень странное.
А главное, по скорости это самое происшествие, может сравниться только с молниеносной реакцией шустрого беса, спасающего свою ненасытную задницу.
***
В момент, где рай стремится к аду,
Когда водою станет лед,
В томленьи потечет прохлада,
И жаром вспыхнет небосвод…
Как поступить
карающей, если нагую, закованную в мелкие кольца металла, со втертым в кожу афродизиачным варевом, придающим телу золотой блеск, совершенно сбитую с толку, меня ведут в толпе таких же сомнительных рабынь к лесам острова Порока, как на эшафот?
Что делать
предсказывающей, если тело вдали от разума, а разум не подчинен воле, а слушается желаний моих, и будущее лишь приоткрывается, объятое страстью и смертью?
К чему приведет
мстящая, если сейчас силы мои глухи от воздействия посторонних не менее величественных сил, открывших это место для утех, и прикрывших от истребляющего насилия?
И как мне,
богине, понять весь тот поток эмоций, что роится пред моим внутренним взором?
Я лишь осознаю, что кто-то, посмевший больше, чем ему дозволено, намерен причинять мне вред. И я хочу смерти его, кровавой жатвы.
Стоя там, в ряд с другими голыми женщинами разных миров, ощущая похотливые взгляды на своем обнаженном теле, при том не только мужчин, я отчаянно пытаюсь понять смысл всего этого.
Зачем мы затеяли игру? Неужели нам все так пресытилось? И что дальше?..
Меня смущает нагота, что странно, ибо я никогда не заботилась о приличиях. Но мне претит мысль, что кто-то иной, не имея права, смеет смотреть, и я не могу этому противиться – я согласилась на все правила.
И все четче, пытаясь еще больше разгулять свою злость, возникшую при встрече с бледной женщиной, я повторяю себе одно: это чувство придаст мне наслаждения в борьбе за победу, за него.
*Вампирша*
Взмах бледной руки перехватил сжимающие лезвие пальцы прежде, чем моя тьма успела окутать предполагаемого обидчика – а он собирался пустить кровь по моим бедрам, как остальным рабыням;