– Тебе неприятно мое замечание, – мужчина открыл глаза, внимательно рассматривая собеседницу. А потом улыбнулся.
Ох, Боги! Как же они похожи! Не только внешне, но в улыбке и жестах проскальзывали знакомые черты Маккона. Это было немного странно, но Донне понравилось.
– Кто ты? – Кон улыбнулся еще шире, – я не ощущаю угрозы от тебя, хотя ощущаю твою силу.
– О…
Ее хватило только на это крошечное междометие. Оказалось, Донна совершенно забыла, каково это, общаться с сидхе, да и вообще с фейри, которые могли чувствовать собеседника настолько тонко. Сама она четко ощущала волны силы, спокойно исходящей от обоих полуоборотней. Конхенн излучал спокойствие с налетом любопытства, а Маккон ощущался чуть иначе, с примесью секса, тягучего и сладкого, такого, каким они и занимались недавно. И впору бы покраснеть, вот только…. Будто откликнувшись на ощущения девушки, ее недавний любовник подошел ближе. Донна оттолкнулась от спинки кресла, прижавшись плечом к его бедру так просто и естественно, будто они делали это уже тысячи раз.
– Я Донна, – ответила она наконец, – дочь Ллира[30], сестра Маннана[31].
– Ого, – присвистнул Конхенн и, уже обратившись к Маку, добавил, – братишка, я знал, что тебе везет на приключения, но чтоб настолько…
– Я не приключение, – печально улыбнулась девушка, – я та, кто касается его жизни, проходя по краю.
– Мы все ходим по краю, порой, оказываясь в самой гуще событий, – чуть хриплый мужской голос был негромким, но сила, которая в нем ощущалась, просто поражала.
Фомори повернулась на звук голоса. Странно, но она совершенно не могла уловить эмоций этого человека, ни единого отголоска, будто он не думал и не ощущал вовсе. Но вот внешне… Поразительное лицо. Именно такое мечтал нарисовать каждый художник или извлечь из камня скульптор.
Коротко стриженые седые волосы, отливавшие чистыми белыми сполохами, и поразительные стальные глаза, светящиеся серебряными отблесками молний. Этот мужчина не был самым красивым из тех, кого за свою жизнь видела Донна, но он определенно входил бы в первую десятку или даже пятерку красавцев всех времен, если бы не шрамы, причудливой сеткой оплетающие загорелое тело. Говоривший был обнажен по пояс и девушка могла рассмотреть все в подробностях, хотя старалась не пялиться. Судя по реакции странного человека, это ей удалось не очень хорошо. Сталь его глаз почти мгновенно превратилась в омут, а на лице появилось надменное выражение. Почти такое же, как использовала сама фомори, чтобы отгородиться от назойливых смертных, но более ужасное, как отголосок близкой смерти. Она вскочила с кресла, одновременно отступая к Маккону, чтобы крепко ухватиться за него. Инстинктивно, как маленькие дети убегают к сильному взрослому, пугаясь Буки[32] в темноте. К тому, кто может защитить.