Жена еще втихаря надумала позвонить ясновидящей, которая не только укрепляла семью — это никогда не лишнее, тем более если тебе за сорок и первая седина пробивается, — но и обещала указать путь к финансовому успеху. Не то чтобы Эмма в это особо верила. Но вдруг? Сердце так иногда замирает в ожидании чуда! Генрих, конечно, муж как муж, не хуже людей. Но не принц. Даже не орел. Может, хоть чужие люди что-то подскажут. Тем более все консультации бесплатные. Есть же добрые люди на белом свете! Сын к планам родителей относился со снисходительной усмешкой, но обещал позвонить в фирму, которая искала энергичных и предприимчивых.
Музыка в который раз повторяла мелодию. Это начинало надоедать… Он же не мальчишка, чтобы висеть на проводе и слушать танец маленьких лебедей, все эти та-та-та-та, да и пфенниги, или, как их там сейчас называют, центы, горят. Не дело это. Генрих совсем уже собрался повторно звонить Саше и делать молодому человеку выговор, но аппарат как будто почувствовал его раздражение, щелкнул и заговорил таким приятным женским голосом, что Генрих напрочь забыл минуты тоскливого ожидания.
Низкий, грудной голос должен был принадлежать молодой красивой женщине. Он напоминал о существовании иных миров — кино и театра, соблазнительных дам и замечательных нарядов. Конечно, его жена — достойная женщина, он ее любит — давно и упорно. «Но Эмма не принцесса и не лебедь. Чего нет, того нет. Может, это справедливо, а может, нет. Но помечтать… На то они и мечты, чтобы иногда сбываться».
— Извините за задержку, — между тем ворковал голос. — Меня зовут Марина. Я ассистент режиссера. Мне поручен предварительный подбор статистов для массовки и актеров для эпизодов. Конечно, последнее слово за режиссером. Но обычно он к моему мнению прислушивается.
Начался долгий задушевный разговор. Марина записала его адрес и телефон. Посоветовала сделать хорошие фото, пяток прислать на их почтовый ящик, поинтересовалась, занимался ли Генрих спортом. Восхитилась, узнав, что он альпинист и поднимался на семитысячник, вспомнила Высоцкого, его песню «Лучше гор могут быть только горы…».
Казалось, все темы исчерпаны, но вешать трубку не хотелось. И только когда Генрих мельком взглянул на часы и увидел, что разговор продолжается больше сорока минут, он начал прощаться. Марина пообещала прислать вызов на второй тур и на съемки в массовку. На том расстались. Спросить о будущем заработке он так и не успел. Совсем не хотелось выглядеть мелочным.