– Приехали! – вдруг зычно крикнула Кошка. – Эскорт дальше не пойдет.
Королева вышла из кареты сама – наверное, чтобы не отвлекать охранников и не мешать тем самым блокированию Четвертого – и очень профессионально сместилась за спину Кошки.
– Да, мы приехали, – с притворной грустью вздохнула она. – Здесь мы расстанемся. Разумеется, после того, как я выполню свои обещания.
Она широко улыбнулась.
– Милый, вылезай, пожалуйста, и начинай готовиться к ритуалу передачи Святости.
Охрана мгновенно сместилась так, чтобы надежно блокировать покидающего карету Четвертого. Псих только зубами скрипнул от злости.
Вылезший Четвертый посмотрел на Психа взглядом побитой собаки. Тот скрипнул зубами еще раз, но гораздо злобнее.
Он вдруг понял, что не готов бросить монаха.
Нет.
Не готов.
– Ну что же ты стоишь, милый? – обворожительно улыбнулась королева по имени Света. – Ты же говорил, там ритуал занимает минут десять-пятнадцать. Давай уже заканчивать с этим делом. Нам с тобой еще обратно добираться.
Четвертый как-то суетливо кивнул, и принялся что-то бормотать, разводя руками и сводя их обратно, вращая ладонями, как будто лепил невидимые снежки. Королева и Кошка пристально смотрели на Психа, причем начальница охраны умудрялась поглядывать еще и на Жира с Тотом. А Псих смотрел на Четвертого и вспоминал то истерику монаха в Бикине: «Сволочь, ты знаешь, как мне Святость срезали?!», то его же слезы, когда он встречал его на въезде в Розенгартовку.
Обезьян понимал, что нужно что-то делать, что у него осталось минут пять максимум.
Но он отдавал себе отчет и в том, что обычный неподготовленный рывок «на дурачка» просто закончится смертью Четвертого, и вот тогда они точно расстанутся навсегда.
Психу очень хотелось зарычать, как будто в его основе была не обезьяна, а пес.
– А-а-а-а-а-а-а-а… Больно! Больно!!!!!!!
Кошка схватилась руками за затылок, подняв лицо к низкому свинцовому зимнему небу, а потом вдруг рухнула на колени.
Закричала королева.
Охрана синхронно повернула головы, а Псих уже смазанной тенью летел вперед, понимая, что другого шанса не будет. Он вложился в этот бросок полностью, весь, без остатка.
И все равно опоздал.
Ровно за миг Четвертого подхватила и утащила за собой какая-то странная сила.
Обезьян, лишь немного притормозив, скорректировал направление своего движения и понесся вдогонку.
– За мной! – на бегу крикнул он оставшимся паломникам и Жир, Тот и Драк кинулись вслед за похитителями, пытаясь не отстать.
А королева меж тем, плача, склонилась над своей начальницей охраны.
– Это она, Светка, – еле выталкивала слова Кошка. – Она вернулась. Это ее коронный удар. Больно. Боже, как же больно. Срочно возвращайся. Глухую оборону столицы врубай. Не до мужиков сейчас. Вместо меня Марго ставь. Больно. Больна-а-а-а!