О’Брайен вскочил со стула и впился в Питера горящими глазами:
— Лонгворт… Досье… кто прислал вас ко мне? Кто вы? Что вам от меня нужно?
— Не понимаю.
— И вы рассчитываете, что я поверю вам? Вы, совершенно незнакомый мне человек, являетесь сюда и рассказываете такие вещи. Ради всего святого, что вы хотите?
— Не понимаю, о чем вы говорите, — удивленно произнес Ченселор. — Я никогда не видел вас раньше.
— Сэлтер, Крепс… Ну, говорите же! Сэлтер и Крепс, они там тоже были?
— Кто такие Сэлтер и Крепс? И где они должны быть?
О’Брайен отвернулся. Дышал он прерывисто:
— Вы знаете, где они должны быть и чьи это псевдонимы. А Лонгворт был на Гавайях.
— Он живет на Мауи, — согласился Питер. — Таким образом были оплачены его услуги. А два других имени мне не известны. О них он не упоминал. Они работали с Лонгвортом?
О’Брайен стоял неподвижно. Потом он медленно повернулся к Ченселору, глаза его сузились.
— Работали с Лонгвортом? — переспросил он почти шепотом. — Что вы имеете в виду?
— Только то, что сказал. Лонгворт был переведен из центрального аппарата. По легенде, он выполнял задание Госдепартамента, но это была ложь, прикрытие.
Старший агент по-прежнему молча разглядывал Ченселора. Его зрачки расширились от страха.
— Вы действительно ни при чем.
— Что?
— Вы пришли по собственной воле, и совесть ваша чиста.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вас никто не подсылал, иначе вы не стали бы рассказывать мне всего этого. Тогда это было бы безумием. Такое прикрытие — и вдруг ложное. Я имею в виду Госдепартамент… О Боже! — О’Брайен был похож на человека, который сознает, что находится в трансе, но не способен стряхнуть с себя это состояние. Он схватился за стол и закрыл глаза.
Питеру стало как-то не по себе.
— Может, вы отведете меня к кому-нибудь другому?
— Нет, подождите минутку, прошу вас.
— С меня хватит. — Питер поднялся было со стула. — Вы же сказали, что это не ваше дело. Я хочу побеседовать с другим ночным дежурным.
— Других нет.
— Но по телефону вы говорили…
— Я помню, что говорил. Однако и вы попытайтесь понять меня. Вы должны рассказать все, что знаете… во всех подробностях.
«Никогда! — решил Питер. — Ни за что не упомяну Элисон: ее это не должно касаться». Он вообще не был уверен, что хочет разговаривать с человеком, которым по непонятным причинам овладело странное волнение.
— Я хочу, чтобы меня выслушал кто-нибудь другой, — продолжал настаивать Ченселор.
Стараясь вывести себя из состояния транса, О’Брайен несколько раз закрыл и открыл глаза. Потом он быстро прошел к полке, висевшей на противоположной стене кабинета, вытащил кассетный магнитофон и, возвратившись к столу, сел и выдвинул ящик. В руках у него появилась небольшая пластмассовая коробочка с кассетой.