Питер с трудом осмысливал услышанное: правда, полуправда, ложь, какие-то предположения, даты, обвинения.
— Вы думаете, что Варак предал остальных?
— Уверен в этом. Вот почему нам надо действовать сообща. Сейчас я нужен стране. А досье у Варака!
Дождь превратился в самый настоящий ливень.
— Убирайтесь отсюда! — сказал Питер.
— Но прежде вы должны дать мне слово.
— Убирайтесь!
— Вы не понимаете… — Уэллс явно не привык к такому обращению. Его заносчивость сменилась отчаянием. — Я нужен стране. Я должен возглавить «Инвер Брасс». Остальные стары и слабы. Их время прошло. Только я способен на это! Досье должны быть моими. Среди них есть досье и на меня!
Ченселор поднял револьвер:
— Убирайтесь или я убью вас!
— Вам нужен предлог, не правда ли? Вот вы его и ищете. — Баннер быстро проговаривал слова, его голос снова стал скрипучим, и в нем зазвучала паника. — Варак сказал вам, что это был я, да? Я не имел к этому никакого отношения. Это он! Я просил его переговорить с Браво и вступиться за вас. Только об этом я его и просил. Все знали, что он близок к Браво. Он поклялся всех нас защищать… А вы стали копаться в прошлом, занялись Нюрнбергом. Мы не могли позволить вам этого. Варак все понимал…
— Нюрнберг?!
Питер чувствовал, как по его лицу сбегают капли дождя. Проливной дождь шел и в ту самую ночь, когда его серебристый «континенталь» попал в автомобильную катастрофу, когда погибла Кэти. И сейчас все как тогда — автострада, насыпь и дождь…
— О Господи! Я не хотел, чтобы убили вас или женщину. Это он так решил, он всегда действовал радикально.
Варак — Лонгворт. Водитель грузовика с непроницаемым лицом, который смотрел прямо перед собой, не обращая внимания на ураган. Профессионал, который использовал автомобиль в качестве орудия убийства.
Боль в висках стала невыносимой. Питер поднял револьвер и стал целиться прямо в голову Баннера. Потом нажал на спусковой крючок, но… подвела неопытность — он забыл снять револьвер с предохранителя. А Фредерик Уэллс уже бежал к дороге сквозь густую пелену дождя.
В нескольких милях восточнее Аннаполиса, за рекой Северн, раскинулась территория гольф-клуба «Шантиклер». Это был аристократический клуб, основанный в 30-х годах местной знатью и предназначенный для избранных. По мере расширения клиентуры он стал любимым местом встреч для сотрудников ЦРУ — организации, которая очень чтит старые аристократические традиции. Им пользовались для обмена информацией агенты ФБР и ЦРУ еще с того времени, когда Гувер запретил Бюро делиться какими-либо сведениями с разведывательными ведомствами. О’Брайен хорошо знал этот клуб, который был выбран в качестве места встречи с Карлосом Монтеланом. Парис должен был появиться сразу после полуночи, во всяком случае не позднее половины первого, возле десятой метки.