Майоль был очень беден, оказался самым бедным будущим студентом Школы изобразительных искусств. Он наивно полагал, что его сразу примут в Школу. Но для этого нужно было выдержать конкурс. И ему отказали в приеме. Он поступал три года подряд, но так и не прошел конкурс – как и Роден, которого тоже завернули трижды. Но Майоль не оставил попыток и на четвертый раз был принят в мастерскую художника Кабанеля, заметившего его старательность, а также в мастерскую художника Жерома, где рисовал обнаженную натуру.
Но до этого как можно было научиться, если в Школу тебя не брали? Так вот, Майоль заметил, что в течение дня студенты выходили, чтобы промочить глотку у привратника, который держал лавочку, а затем безо всякого контроля возвращались на занятия. Майоль поступал так же: он входил тайком, со шляпой под мышкой и занимался так в течение трех лет. А когда его наконец приняли в Школу, это было для него одновременно достижением и разочарованием: ему не понравилось обучение.
(АЖ) А он действительно чувствовал потребность в этих занятиях?
(ДВ) Естественно. Всем нужно учиться. И потом, нужно приобретать навыки, необходима живая модель. Наконец, молодой художник нуждается в критике и в наставлениях.
(АЖ) А какая тогда царила мода?
(ДВ) Царила претенциозная банальность. Где все до отвращения вылизано. Нам теперь все это не нравится. Но в мастерской Кабанеля и у Жерома он встретился с Ашилем Ложе и Антуаном Бурделем. Как и все начинающие художники, Майоль часто ходил копировать картины в Лувр. Он был в Париже совсем один и бродил по Лувру в одиночестве. В нем горело пламя, но он был одиноким, бедным, не имеющим близких и очень робким. Однако Аристид нашел свой путь: сблизился с другими художниками с юго-запада и юга Франции, разочарованными, как и он. С одиночеством было покончено. «С момента моего выпуска из Школы мне начали открывать глаза Гоген и Морис Дени», – говорил он. Он встретился с Гогеном благодаря Жорж-Даниэлю де Монфреду. Жизнь Аристида изменилась. Гоген заинтересовался молодым художником, они подружились. И Майоль примкнул к группе «Наби», ученикам Гогена, среди которых были Боннар и Вюйар, будущие большие друзья Майоля.
А Гоген в то время был чрезвычайно значимой фигурой. После Сезанна он был ближе всего к нам. Это отец современного искусства, отец ХХ века. С него и начинается модернизм.
(АЖ) Но в то время Майоль был просто художником…
(ДВ) Естественно, он был просто художником, и именно Гоген подталкивал его к тому, чтобы идти дальше. Гоген занимался керамикой, а Майоль стал делать гобелены, что понравилось Гогену. Он успел сделать свой первый гобелен и показать его Гогену, прежде чем тот вернулся на Таити. Майоль начал понемногу зарабатывать – декоративное искусство было в моде. Один гобелен Майоля купила принцесса Елена Бибеску, познакомившая его с румынской королевой, пишущей под псевдонимом Кармен Сильва. И та купила другой гобелен. Так Аристид смог начать работать и стать чуть более независимым от своей тети Люси. Майоль был счастлив, вокруг него были художники из группы «Наби». Именно среди них он обретает внутреннее равновесие как живописец. «Все мы – дети Гогена», – говорил Аристид. Однако он не был полностью удовлетворен, у него были и другие устремления.