– Алло. Алло. Галя! – закричал он в аппарат.
– Витя, как слышишь?! Как ты там? Я погорячилась, ты прости, – закричал смартфон голосом жены.
– Галя, блин, я нормально.
– Где ты?
– Я… я… это здесь я… – Витя, подбирая слова, обвел взглядом пейзаж и увидел указатель: «Кемпинг Америка , через 500 метров парковка».
– Я, Галя, здесь, в Америке – это, как сказать, такой…
– Еще нет и одиннадцати, а ты уже пьян! – закричала Галя и отключилась.
Витя бросил на землю смартфон, схватил недопитую бутылку водки и хлебнул прямо из горла.
– Я осуждаю тебя! Нет! Наоборот, я всю жизнь завидовал тебе! Я ведь как… Только из армии пришел – тут Галка. Ну, сходили мы с ней пару раз на танцы… И все… Кранты! Началось! Затянула мать свою песню: « Девушка ждала тебя два года. Она порядочная, семья – соседи наши… Давай, сынок о свадьбе думать…» Ну и туда же отец: «Будь мужчиной! У нас в роду не принято вилять! Мне соседям в глаза смотреть стыдно».
– Да ты по залету, что ли, женился?
– Что?!
– Беременная она была, спрашиваю!
– Да ты что! Никто из нас беременным тогда не был! Ты что, Галку мою не знаешь! Девушка из хорошей семьи! Короче, пришла ее мать к моей матери, посидели, покумекали и назначили день свадьбы.
– Бедный ты мой! И ты не мог тогда ни уехать, ни отказаться! Они, верно, пригрозили, что лишат тебя наследства! А наследство у тебя было огромное – эээ… дай вспомнить… сарай! Точно! Сарай у вас шикарный был. Оттуда еще что-то похрюкивало. И это в добропорядочной еврейской семье! Хотя чему удивляться! До ближайшей синагоги несколько тысяч километров. Жили в окружении немцев. Вот и до-ассимелировались.
– Не мог я уехать, не мог! Не поняли бы они! Мы и в Израиль собрались только после смерти родителей. Ты же помнишь моих стариков! Зачем спрашиваешь!
– Ладно, давай за светлую память! Не туда меня что-то понесло. Прости.
– Это все из-за «Камю» твоего хренова! От водки никогда в голову такая гнусь не полезет.
Витя разлил из бутылки водку по стаканам. Выпили не чокаясь. Закусили ветчиной.
– А в институт я все-таки поступил, – как бы оправдываясь, продолжил Витя. – Потом, когда сын родился, на вечерний перевелся. Днем работал, а ночью ребенок спать не давал… Так и не доучился. Так и простоял всю жизнь у станков. В Балхаше в литейке, а в Израиле на прессах.
– Но наслышан я, что романы все же были! Рассказывали, будто Галка застукала тебя с крановщицей молоденькой! Прямо в литейном цеху! Прямо в кабине ее крана! Как можно, Витя! В такой-то жаре!
– Ой, девчонки крановые! Это песня! Да с ними можно и в печи, и в проруби. Молодые мы были, Вовка!