И стория римской элегии как жанра строится на противопоставлении Проперция Тибуллу. Тибулл – поэт идиллической мечты, Проперций – urbis amator, поэт города; Тибулл – поэт простой и небогатый мотивами, Проперций – типичный представитель «ученой поэзии» и т. д. Указывается и на то, что оба поэта резко отличаются друг от друга по темпераменту: Тибулл – меланхолик, Проперций – ярко выраженный холерик. Всё это находит отражение в их поэзии и делает двух поэтов такими непохожими друг на друга.
Проперцию однако отнюдь не чужды идиллические мотивы, а Тибулл (см. I, 2) с не меньшим основанием, чем Проперций, может быть назван поэтом ночного города. Много общего можно обнаружить и в их мировоззренческих установках. Таким образом, изложенная точка зрения нуждается в существенных коррективах. Тибулл и Проперций отличаются друг от друга прежде всего тем, что элегия каждого из них сложилась на основе разных исходных жанров, одних – для Тибулла, других – для Проперция.
Немалое место в элегиях Тибулла занимают Veneris praecepta (I, 2, 15–24; I, 5, 59–66; I, 8, 9–14).
Тибулл – magister влюбленных и в этом смысле прямой предшественник Овидия для Ars amandi. У Проперция мотив «любовной науки» отсутствует начисто. Образ Делии в высшей степени расплывчат, поэтому каждый читатель легко может увидеть в нем именно те черты, которые милы для него. (Здесь Тибулл опять-таки опережает Овидия, цель которого, по меткому замечанию Г.Френкеля, состояла в том, чтобы, игнорируя случайные моменты собственных переживаний, нарисовать правдивую картину любви практически любого своего современника – см., например, замечание Овидия в II, 1, 7–10.) Этого никак нельзя сказать о Проперции: образ Кинфии предельно индивидуализирован и конкретен. Есть все основания для того, чтобы возвратиться к конъектуре А.Маркса и видеть в Кинфии внучку Квинта Росция Галла – Росцию, а не Гостию, которая по возрасту никак не могла быть внучкой поэта Гостия.
Поэзия Тибулла тесно связана с эллинистической драмой. Здесь непременно присутствуют маски новой аттической комедии (ворожея, влюбленный старикашка, заботливая старушка-кормилица или злая сводня, бедный влюбленный, который всегда готов прийти на помощь своей подруге и т. д.). У Проперция этих героев нет, единственная маска – «сводня», появляется лишь в поздней элегии IV, 5. В любой из элегий Тибулла перед глазами читателя проходит длинный рад сцен, Проперцию подобная композиция глубоко чужда: в каждой элегии дается лишь одна сцена; в сущности это эпиграмма, разросшаяся до 40–60 строчек. Не случайно поэтому у него так много заимствований из Филодема, Мелеагра и других мастеров эллинистической эпиграммы, особенно I в. до н. э. Проперций идет по следам Корнелия Галла и Катулла, в творчестве которого элегия вырастает из эпиграммы и тесно переплетается с эпиграммой. Тибулл блестяще знаком с гомеровской поэзией и, подобно Горацию, не чужд интереса к философии; Проперций нигде не обнаруживает знакомства с философской литературой, зато в его элегиях нетрудно найти следы внимательного чтения писателей, дававших профессиональные описания храмов, картин и статуй (авторов круга Полемона).