«Глупые людишки. Если выведете его из себя – ничто вам мне поможет», – с горечью подумал Мелдиан.
– Потому что у вас нет выбора. – Вольфзунд вежливо улыбнулся. – Вы обязаны мне. И все другие узники этой башни – тоже. Только в моей власти расколдовать всех вас, но я начал с вас пятерых, потому что именно ваши навыки могут мне послужить. Остальными я займусь позже, пока поберегу силы. Идите со мной. Вам нужно заново привыкнуть к человеческим телам и прийти в себя, прежде чем вы возьмётесь за дело.
Вольфзунд кивнул Мелу и размашисто зашагал к двери. Новообращённые продажники нехотя поплелись за ним. Женщина-пустельга пялилась на Мела не то со страхом, не то с отвращением. Мел оскалился и показал ей заострённый серый язык. Продажница вздрогнула и отвернулась. Мел сложил крылья поудобнее и пошёл последним, чтобы продажники не медлили и не думали сбежать. Кажется, его внешность произвела на них сильное впечатление.
Вольфзунд прошёл по коридору, поднялся по лестнице, перешёл в одну из основных башен и остановился у дверей своего кабинета. Продажники тоже остановились, недоверчиво разглядывая картины на стенах.
– Мелдиан, благодарю за помощь. Теперь я попрошу оставить нас.
Мел хотел возмутиться, но вспомнил, что отец наверняка ещё злится из-за происшествия с Лиссой. Но всё-таки любопытство победило.
– Пап, а остальные? Зачем тебе понадобилось танцевать сразу со всеми птицами, если ты расколдовал только пятерых?
Вольфзунд возвёл глаза к потолку, будто Мел спросил что-то потрясающе глупое.
– Ради каждой птицы устраивать бал? Многовато чести. Пусть их воли дают мне силу, а когда мне понадобятся их человеческие тела, я воспользуюсь их услугами. А может, даже не человеческие. Как думаешь, не превратить ли кого-нибудь из них в нового Ходящего по воздуху жеребца?
Мел понял, что это было ещё одно указание на его провинности, которых за последние месяцы насчитывалось как никогда много. Он кисло усмехнулся и молча побрёл прочь, оставив отца наедине со своими новоиспечёнными смертными прислужниками.
* * *
– Леса, леса… Совсем нет простора. У них вообще есть поля? Они должны где-то выращивать пшеницу и рожь, пекут ведь хлеб… – ворчал Ричмольд.
– Не из пшеницы. Видишь эту траву? Она тут повсюду. – Алида указала на густые заросли лоснящейся тёмно-зелёной травы с тонкими стебельками желтеющих соцветий. – Это лученица. У неё толстые узловатые корни, которые под землёй сплетаются в плотные клубки. Эти корни выкапывают, сушат, а потом мелют муку. Мы видели небольшие мельницы на ручьях и реках. Из лученицы хлеб получается даже нежнее, чем из пшеницы – мы с бабушкой тоже иногда собирали корни и мололи их у деревенского мельника. Да и поля где-то должны быть, но не думаю, что древуны засеивают их. Наверное, в начале лета там колышутся бескрайние озёра люпинов и васильков.