Но волчица сомневалась.
Я не могла убить кого-то, если они были беззащитны и без сознания. Я оглянулась, чтобы посмотреть на Трипа. Его глаза блестели от злобы. Мог ли он прекратить бой? Или смерть была единственным выходом из этой клетки? Наверное, следовало спросить это до того…
Горло волчицы обхватила мертвая хватка, сжавшая его так сильно, что казалось, будто трахею раскрошили в мелкий порошок. Волчица обернулась на тролля-фейри и встретилась взглядом с ужасающими черными глазами.
– Ты чертова сука! – зарычал он, слюна летела из его рта ей на морду.
Он часто и тяжело дышал, погруженный в мир боли, но это, похоже, не мешало ему удерживать горло волчицы словно в тисках. Она рвалась назад, стараясь освободиться из его хватки, но ничего не получалось. Он был слишком силен, и она находилась в дерьмовом положении: не на что опереться и не за что зацепиться. Другой рукой он потянулся в сторону, шаря по мату в поисках ножа. Волчица запаниковала, не в состоянии дышать и начиная ослабевать.
– Я собираюсь расчленить тебя, орган за органом, и когда закончу, ты не… – Он застыл, подняв глаза вверх, когда над его лицом пронеслась тень.
Перед глазами уже мелькали пятна, зрение затуманивалось по краям. Волчице требовался воздух. Срочно. Она уже хотела обратиться в призрака, выскользнув из его хватки, но тогда всем станет понятно, кто я такая.
– Погоди, – сказала я и моргнула, переключаясь на ее зрение.
– Это ищешь? – прокряхтел Уолш с ножом в руке, стоя над троллем.
Чудище лежало на спине, область паха кровоточила, а волчица была у него на груди.
Он выпустил волчицу, пытаясь подняться, когда Уолш встал на одно колено и перерезал ему глотку, быстро и чисто.
И пока тролль-фейри обмякал, волчица прерывисто хватала ртом воздух…
Толпа взбесилась, кто-то свистел, кто-то ликовал, пока волчица восстанавливала раздавленную трахею или что он там ей нарушил. Ком у меня в горле становился менее болезненным, и вскоре я смогла дышать нормально. Из рук в руки передавались деньги, а Трип пристально смотрел на волчицу с Уолшем через прутья решетки.
Мы только что убили двух его призовых бойцов, но он дал слово. Это должно что-то значить. Когда всем заплатили, он подошел к нам, звеня золотыми монетами в кармане.
– Я думаю, теперь вы должны нам заплатить, сэр? – бесстрашно сказала Сейдж, нервно поглядывая на Уолша и мою волчицу, пока те, хромая, выбирались из клетки, которую только что открыли. Уолш крепко держался за рану, сквозь его пальцы продолжала сочиться тонкая струйка крови.
– Моему слову можно верить, – прорычал Трип. – Приведи лошадь, – сорвался он на одного из своих лакеев.