– О люди! – опять начал мулла, – знаете ли вы, что я собираюсь вам сказать? Некоторые люди в толпе, почувствовав на себе свирепый взгляд Муллы и не зная, как на это реагировать, пробормотали: «Да».
– Мне нечего вам больше сказать, – отпарировал Насреддин и покинул собравшихся.
После вновь сорвавшегося выступления делегация старейшин в третий раз предстала перед Насреддином, умоляя его дать им еще один шанс. Уступив их настойчивым просьбам, он согласился снова выступить перед ними.
– О люди! Знаете ли вы, что я собираюсь вам сказать?
Так как в наступившей паузе всем показалось, что мулла ждет ответа, люди закричали: «Некоторые из нас знают, а некоторые – нет!»
– Ну, тогда, пусть те, кто знает, поведают тем, кто не знает, – сказал Насреддин, направляясь к выходу.
В суфизме невозможно начать «работу» с какой-то заранее определенной точки. Будущий ученик должен позволить учителю руководить собой так, как тот посчитает нужным в его индивидуальном случае.
Некий юноша пришел к Насреддину и спросил у него, сколько времени потребуется для того, чтобы он стал суфием. Насреддин повел его с собой в деревню.
– Прежде чем ответить на твой вопрос, – сказал он ему, – я хочу, чтобы ты пошел со мной. Я собираюсь посетить учителя музыки, чтобы научиться играть на лютне.
Придя к учителю, Насреддин осведомился о плате. Тот сказал: «За первый месяц три серебряные монеты, а потом по одной серебряной монете в месяц».
– Отлично, – воскликнул Мулла, – я загляну через месяц!
Шестое чувство, которым обладают суфии и которое теоретики считают даром предвидения или почти божественным всезнанием, в действительности не имеет с этими вещами ничего общего. Как и всем другим чувствам, ему свойственна определенная ограниченность. Функция этого чувства заключается не в том, чтобы сделать усовершенствованного человека всемудрым, а в том, чтобы помочь ему расширить свое восприятие и жить более полнокровной жизнью. Он больше не будет страдать от чувства неопределенности и незавершенности, так хорошо знакомого другим людям. Эта мысль выражена в рассказе о мальчиках и дереве.
Мальчики решили стащить у Насреддина туфли. Когда он проходил по дороге, они окружили его и сказали: «Мулла, никто не может забраться на это дерево!» «Почему же никто? – сказал Насреддин. – Я покажу вам, как это нужно делать».
Он был уже готов оставить туфли внизу, но что-то подсказало ему не делать этого, и он заткнул их за пояс, перед тем как начать подъем.
Дети пришли в замешательство и один из них крикнул Насреддину:
«Зачем ты берешь с собой туфли?»